|
Календарь мероприятий
апрель  2024
Пн |
Вт |
Ср |
Чт |
Пт |
Сб |
Вс |
1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | | | | | |
показать все 
Новости партнеров
Ассоциация разработчиков «Отечественный софт» отметила 15-летие
Читать далее
РДТЕХ представил Технологическую карту российского ПО 2023
Читать далее
RAMAX Group получила партнерский статус уровня Gold по продукту Tarantool
Читать далее
На RIGF 2024 обсудили ключевые вопросы цифрового развития России
Читать далее
показать все
Статьи
5 способов повысить безопасность электронной подписи
Читать далее
Как искусственный интеллект изменит экономику
Читать далее
Неочевидный САПР: выход ПО за рамки конструкторской деятельности
Читать далее
Скоро некому будет делать сайты и заниматься версткой
Читать далее
Цифровая трансформация в энергетике: как запустить проект с максимальным финансовым эффектом?
Читать далее
Мотивируй, не то проиграешь!
Читать далее
В 2024 году в России и мире вырастут объемы применения AR/VR
Читать далее
Цифровые технологии: надежды и риски
Читать далее
Будут ли востребованы услуги технической поддержки софта Oracle в России в ближайшие годы?
Читать далее
Здания с признаками интеллекта. Как Сергей Провалихин автоматизирует дома и производства
Читать далее
показать все
|
Евгений Касперский: «Есть гарантированный способ добиться, чтобы стало хуже, – это сидеть и ничего не делать»
Главная / Интервью / Евгений Касперский: «Есть гарантированный способ добиться, чтобы стало хуже, – это сидеть и ничего не делать»
Facebook
Мой мир
Вконтакте
Одноклассники
Google+
Евгений Касперский:
«Есть гарантированный способ добиться, чтобы стало хуже, – это сидеть и ничего не делать»
Его называют иконой стиля нашей ИТ-индустрии. И это объяснимо, ведь речь идет об успешном бизнес-проекте, созданном, как сформулировал один из участников рынка, человеком, который «не торговал чужим, не воровал, не пилил, а разрабатывал что-то свое». Итак, в гостях у «БИТа» генеральный директор компании «Лаборатория Касперского» Евгений Касперский
|
| Досье |
Евгений Касперский (Eugene Kaspersky) изучать вопросы кибербезопасности начал случайно после обнаружения на своем компьютере вируса Cascade в 1989 году. Специализированное образование в области криптографии помогло ему проанализировать этот вирус, понять его поведение и создать первое в своей жизни компьютерное противоядие. Экзотическая коллекция антивирусных модулей, созданных лично Евгением, впоследствии легла в основу антивирусной базы «Лаборатории Касперского». Сегодня она содержит более 100 млн записей о вредоносных программах и является одной из наиболее полных в мире.
В 1990 году Евгений Касперский вместе с командой единомышленников приступил к разработке антивирусной программы AVP Toolkit Pro. Четыре года спустя лаборатория Гамбургского университета признала ее самой эффективной среди всех популярных антивирусных решений того времени.
В 1997 году Евгений Касперский вместе с коллегами принимает решение создать независимую компанию и становится одним из основателей «Лаборатории Касперского». С этого момента он бессменный руководитель антивирусных исследований компании, а в 2007 году назначен генеральным директором «Лаборатории Касперского».
Сегодня «Лаборатория Касперского» – одна из наиболее динамично развивающихся компаний в сфере информационной безопасности, которая осуществляет свою деятельность в почти 200 странах и территориях мира.
В компании работает около 3000 высококвалифицированных специалистов, а локальные представительства «Лаборатории Касперского» открыты в 30 странах. Продукты и технологии, производимые компанией, защищают более 300 млн пользователей по всему миру.
Евгений Касперский является обладателем ряда международных наград за свои технологические, научные и предпринимательские достижения. В 2011 году известное международное издательство SYS-CON Media признало его самым влиятельным в мире руководителем компании в сфере информационной безопасности.
В 2012-м Евгений получил степень почетного доктора наук Плимутского университета. Также по итогам 2012 года журнал Foreign Policy Magazine включил Евгения Касперского в список Top Global Thinkers за его вклад в продвижение идеи о необходимости информационной защиты на мировом уровне. |
– Евгений Валентинович, про вас и вашу компанию сказано и написано очень много. Есть несколько популярных версий происхождения достижений «Лаборатории Касперского». Первая из них гласит: Касперский окончил Школу криптографии КГБ, и это, мол, все объясняет. Есть вариант и более «продвинутый»: Касперский как профессионал в сфере антивирусного ПО начал свою карьеру благодаря поддержке Алексея Ремизова, руководителя компании КАМИ, в свое время преподававшего в той самой школе. Какую специальность вы получили, окончив вуз, и какой предмет преподавал вам А. Ремизов?
– Моя специальность – прикладная математика. Строго говоря, Алексей Борисович Ремизов не преподавал у меня, лишь несколько раз подменял преподавателя. Вообще он преподавал несколько предметов, все – математические дисциплины.
– Как и почему вы оказались сотрудником компании КАМИ?
– На дворе был 1991 год, весело, страшно и немножко голодно, все рушилось на глазах, надо было что-то делать, просто, чтобы зарабатывать на хлеб, приходилось вертеться. Я уволился из «ящика», оборонного НИИ, и искал, чем бы заняться в этой жизни. Ткнулся туда, ткнулся сюда, ткнулся в КАМИ, которая на тот момент представляла собой крайне пестрый набор бизнесов. Ремизов там отвечал за научно-технический центр. Он меня взял на работу, назвали это «антивирусным отделом».
– Можно ли сказать, что в этой компании начала формироваться команда будущей «Лаборатории Касперского»?
– Вполне можно.
– Можно ли сказать, что с первых дней работы «ЛК» было очевидно, что ей гарантирован успех и международная известность?
– «Лаборатория» стала независимой организацией в 1997 году, по-моему, даже я иногда побаивался мечтать о большом международном успехе, а среди окружающих было полно тех, кто считал такие надежды пустой фантазией. До международного успеха было еще очень далеко. Было много проблем, много кризисов, много тяжелой работы, а также много побед и прорывов, больших и маленьких, прежде чем мы стали подлинно международным игроком.
– В тот период, когда создавалась «Лаборатория Касперского», в России уже были и другие разработчики антивирусного ПО. Что, кроме знаний и умений членов вашей команды, обеспечило успешное развитие компании?
– В России и сейчас есть другие разработчики антивирусного ПО, мы не единственные на рынке. И, должен сказать, выйти в лидеры было непросто.
Я думаю, что одна из ключевых причин нашего успеха – мы с самого начала верили, что у нас будут самые передовые технологии и мы сможем сделать лучший в мире продукт. В отличие от многих российских компаний мы ориентировались на глобальную экспансию, ничего и никого не боялись, мы верили в себя, ну и, конечно, иногда нам везло.
– Есть еще одна версия, призванная поставить под сомнение результаты ваших собственных усилий: бывшая супруга Касперского оказалась талантливой бизнесвумен, и это, мол, все объясняет. Почему вы не взяли все сразу в свои руки – и создание продукта, и его продвижение?
– Организаторский талант моей бывшей жены – это, без всяких сомнений, одна из причин успеха нашей компании. Это был наш общий большой проект, и каждый из нас работал на износ, я в основном занимался технологиями, Наталья – бизнесом.
Я не мог взять все в свои руки, потому что у меня их всего две, а нужно было как минимум шесть-восемь, чтобы и руководить технологическим развитием, и строить бизнес.
– Как вам удалось стать лицом и, если угодно, брендом компании?
– Я не хотел, чтобы мое имя было именем компании, считал, что это нескромно, но Наталья настояла. Она мне предложила придумать вариант получше, и в конце концов я сдался.
Во-первых, мы считали, что персонализация бренда добавляет к нему доверия. А во-вторых, у нас была проблема с названием. Наш продукт назывался AVP, и нас пытались заставить платить за использование этого названия, потому что мы, будучи неопытными строителями международного бизнеса, не догадались его везде зарегистрировать. Думали, что делать, и решили, что лучший вариант – сменить название продукта и бренда.
– После того как Наталья Касперская покинула руководящий пост в «ЛК», говорили, что вы в одиночку не сможете обеспечить достойное развитие бизнеса. Стратегия развития компании и в самом деле резко изменилась? Как вообще менялась эта стратегия на разных этапах жизни компании?
– Наталья покинула компанию почти семь лет назад. За это время масштаб нашего бизнеса вырос в несколько раз. Мы начали очень активно развиваться во всем мире, не только на Западе. Были еще реформы, в том числе в области разработки, также мы разделили потребительское и корпоративное направления.
Наша цель остается простой – иметь самые передовые в мире технологии и соответственно предоставлять клиентам лучшую в отрасли защиту. Я бы сказал, что у нас пока все неплохо получается, надеюсь, так будет и в дальнейшем.
– Можно ли обозначить естественные пределы роста «Лаборатории Касперского» – есть ли, куда ей развиваться в пределах отечественного или мирового рынка? Или, может быть, вы допускаете, что возможна резкая смена вектора развития компании?
– Пока мы не планируем менять специализацию. Мы – специалисты в области кибербезопасности и будем продолжать работать в этой сфере. Другое дело, что отрасль меняется, возникают новые технологии, новые платформы, а с ними и новые угрозы, и мы должны быть на переднем крае, чтобы сохранять уже завоеванные позиции и двигаться дальше. Да и нам есть, куда расти.
Мы сегодня – четвертая по размеру компания в отрасли в мире, до первого места еще далеко, но я не вижу ничего невозможного в том, чтобы в стратегической перспективе стать абсолютным лидером. У нас есть много интересных идей и проектов, например, разработка безопасной операционной системы для промышленных систем.
– Можно ли сравнить настроения и ситуацию в отечественной ИТ-индустрии сейчас и двадцать с лишним лет назад? Как тогда и на последующих этапах обстояли дела с конкуренцией между отечественными производителями ПО, с зарубежными коллегами?
– Двадцать с лишним лет назад такой индустрии фактически не существовало. Трудно даже сравнивать то, что было тогда, и то, что есть сейчас. Отрасли не было, рынка толком не было, так что и конкуренция была очень специфическая.
Мы всегда конкурировали со всеми девелоперами сразу, зарубежными и отечественными. По-моему, не так давно в России была очень популярна такая форма продажи антивирусных решений: люди просто покупали за 50 рублей CD со всеми антивирусами в мире у ближайшей станции метро. В этом плане все было просто и прозрачно: чтобы потребитель пользовался нашей продукцией, надо было быть лучшими и в плане технологий, и в плане удобства.
На российском рынке очень жесткая конкуренция, и потребители крайне редко проявляют какой-то патриотизм в духе «покупай отечественное», мы не чувствуем, что имеем какие-то существенные преимущества по сравнению с западными компаниями.
Другое дело, что у нас здесь опытная команда, у нас знание рынка, наработанные связи, все это позволяет занимать достаточно значительную долю рынка. Но абсолютное большинство наших клиентов предельно прагматичны, и, если им вдруг предложат более удобное и надежное решение, я не думаю, что они будут долго сомневаться, не перейти ли им на другую платформу.
– Как на всех этих этапах выглядело то, о чем сейчас постоянно идут разговоры, – государственная поддержка и регулирование бизнеса, работающего в сфере ИТ?
– Мы будем только приветствовать, если в России будут улучшаться условия ведения бизнеса, в том числе и в ИТ, будут развиваться система образования, инфраструктура и так далее. Для себя мы поддержки ни у кого не просим, у нас все и без нее неплохо получается.
– Но ведь что-то тогда было лучше, чем теперь?
– Если я правильно понял вопрос, то всегда было по-своему хорошо, всегда было интересно, весело, и много всего увлекательного происходило. Конечно, 20 лет назад у нас был каменный век в плане условий ведения бизнеса, повсеместный бардак, криминал, стрельба на улицах, сейчас трудно сравнивать даже.
При этом для нас это в своем роде было золотое время, мы были молодыми, строили что-то свое с нуля. И сейчас в стране, конечно, проблем очень много, но это проблемы совершенно другого уровня и характера. Что делать, проблемы будут всегда, надо много работать, чтобы их решать.
– Как вы относитесь к «дорожным картам», концепциям, которые в прошлом году стали предлагаться правительством, Советом Федерации? Речь идет не только о мерах господдержки для компаний, работающих с ИТ. Та же «концепция» от сенаторов исподволь предлагает создать систему контроля над теми, кто обеспечивает информационную безопасность. Предлагают заметно расширить законодательное регулирование в этой сфере. Как вам это?
– По-разному я к таким вещам отношусь. Двумя руками приветствую хорошие программы и концепции. А к плохим отношусь отрицательно. Вообще качественное современное регулирование в сфере информационной безопасности необходимо во всем мире, это часто вопросы огромного значения, буквально жизненной важности.
Закон запрещает строить дома без экспертизы, без учета геологических условий, устанавливает какие-то строительные нормы, потому что иначе жизни сотен и тысяч людей могут оказаться под угрозой. При этом к компьютерным системам никаких ясных и конкретных требований нет, хотя очень часто от уровня их защищенности также могут зависеть жизни людей. Так что я за развитие и совершенствование регулирования, но запускать изменения надо осторожно, под девизом «Не навреди».
– А в какой мере вообще можно с помощью принятия законов решить проблемы в сфере информационной безопасности – учитывая реальное качество работы законодателей? Хуже не станет?
– Мой опыт подсказывает, что есть один способ гарантированно добиться, чтобы стало хуже. Этот способ – сидеть и ничего не делать. Если что-то делать, то хуже тоже может стать, но появляются шансы сделать лучше. К сожалению, ни у кого никогда нет рецепта успеха, который полностью исключает вероятность неудачи. Чтобы стало лучше, надо работать, иногда терпеть, подниматься на ноги после неудач и начинать заново с учетом негативного опыта.
Я, безусловно, против излишнего регулирования сферы информационной безопасности, но обновлять и развивать регулирование надо, например, просто для того, чтобы правоохранительные органы имели законные основания ловить и передавать в суд разнообразных киберпреступников, которых немало в России.
– Если сбудутся невеселые прогнозы про фрагментацию Интернета, какие это будет иметь последствия для российского бизнеса, работающего с ИТ? Для вашего в частности? Средства для обеспечения информационной безопасности станут менее востребованы?
– Если процесс фрагментации станет набирать силу, то в первую очередь это будет плохо для компаний, ориентированных на международные рынки. Везде в мире будет расти подозрительность в отношении иностранных компаний, будет все тяжелее работать на всех рынках. При этом появится больше возможностей зарабатывать на своих национальных рынках.
В глобальном масштабе это будет означать, что компании станут изобретать свои национальные велосипеды снова и снова, громадные ресурсы будут тратиться непродуктивно, станут появляться мешающие технологическому развитию искусственные барьеры, в том числе технологические.
В конечном счете эта тенденция будет скорее негативна для всех разработчиков программного обеспечения и средств ИБ в частности. И, конечно, для потребителей тоже.
В начало⇑
Facebook
Мой мир
Вконтакте
Одноклассники
Google+
|
Вакансии на сайте Jooble
|
_cover.jpg)
