Николай Комлев: «Ассоциация АПКИТ предложила стимулировать спрос и потребление ИТ. Это – принятая во всем мире наиболее справедливая и рыночная форма поддержки»::БИТ 04.2020

Николай Комлев: «Ассоциация АПКИТ предложила стимулировать спрос и потребление ИТ. Это – принятая во всем мире наиболее справедливая и рыночная форма поддержки»

Главная / Архив номеров / 2020 / Выпуск №04 (97) / Николай Комлев: «Ассоциация АПКИТ предложила стимулировать спрос и потребление ИТ. Это – принятая во всем мире наиболее справедливая и рыночная форма поддержки»

Николай Комлев:
«Ассоциация АПКИТ предложила стимулировать спрос и потребление ИТ. Это – принятая во всем мире наиболее справедливая и рыночная форма поддержки»

На вопросы «БИТа» отвечает директор Ассоциации АПКИТ, председатель Совета ТПП РФ по развитию цифровой экономики

– Многие считают, что ИТ-отрасль легче переносит ограничения карантина по сравнению с другими отраслями – ИТ-компании часто практикуют удаленную работу сотрудников, технически более подготовлены к ней. Так ли это на самом деле? С какими проблемами столкнулась ИТ-отрасль во время карантина? И как справляется с ними?

– Правильнее сказать, что ИТ-бизнес, особенно компании, разработчики ПО и его удалённой поддержки, легче других перешли на специфику работы в условиях карантина. Причина очевидна. Многие ИТ-компании еще до кризиса освоили технологии работы сотрудников вне офиса. Просто раньше, на удалёнке была только часть работников, а теперь – по домам сидят почти все.

Да, у них тоже есть трудности с пропусками для эпизодических поездок в офис или к клиенту, с оформлением кадровой документации (трудовое право в России заметно устарело), с некоторым снижением производительности труда у тех, кто не привык работать дома, с необходимостью повышения мощности интернет-каналов, с просьбами привезти домой привычные большие экраны мониторов. Но это приемлемый уровень издержек.

– Эксперты ИТ-отрасли обеспокоены не только сегодняшними сложностями, но и рисками посткарантинного периода. Например, уже начавшейся заморозкой бюджетов на ИТ у потребителей, резко обмелевшими денежными потоками в условиях отложенного спроса, невозможностью обеспечить устойчивое развитие при падении спроса. Учитывая то, что ИТ-индустрия считается одной из важнейших системообразующих отраслей экономики, должно ли государство поддержать её, стимулируя спрос специальными мерами?

– Опрометчиво все трудности увязывать лишь с карантинными мерами. Правильнее говорить о кризисе в целом. Падение цен на нефть может оказаться куда более серьезным отягощающим фактором для страны, чем коронавирус.

Сокращение финансирования ИТ-проектов (неизбежное следствие кризиса в экономике) в большинстве отраслей и снижение платежеспособного потребительского спроса на ИТ – это главная угроза для ИТ-бизнеса, начиная со второго квартала 2020 года.

Не берусь судить, кому больше «должно государство». Рестораторы считают, что им. Авиаперевозчики – что они главные пострадавшие. Ювелиры тоже требуют поддержки. Нелегко нашей власти решать, кто Родине более ценен.

Да, я считаю, что ИТ-индустрия – системообразующая. ИТ – это ускоритель и катализатор для всех отраслей. С помощью ИТ уже выстраивается новая система управления государством и людьми. Достаточно взглянуть на развернутую систему контроля над передвижениями жителей в Москве, Петербурге, Казани.

Да, было бы разумно со стороны государства поддержать ИТ-бизнес. Как – отдельный вопрос. За этот карантинный период наше отраслевое объединение АПКИТ направило не один десяток инициатив, в том числе, главе Правительства, в Минкомсвязь, Минпромторг, Минтруд, Минэкономразвития, Госдуму и другие ведомства.

– Угрозы и тренды посткарантинного периода? Как может измениться структура нашей экономики?

– Кажется, что страна уже вошла в очередной экономический кризис. Курс рубля упал, цены заметно выросли. Жесткий карантин не продлится долго. Сложнее спрогнозировать, когда начнет восстанавливаться экономика. Ей же для восстановления тоже нужно «переболеть».

Будь она преимущественно частная, болезнь прошла бы скорее. Неэффективные компании ушли бы с рынка, дав дорогу другим – более отвечающим новым потребностям. К сожалению, в России экономика преимущественно государственная и олигархическая. Поэтому, даже неэффективным, но «на содержании» компаниям – не дадут умереть. В итоге рыночным компаниям, молодым, технологичным будет труднее пробиваться, формируя обновленный облик экономики.

На структурные изменения экономики повлияют многие внешние факторы. Вспомните, что именно в недавнем прошлом повлияло на активность импортозамещения? Патриотизм или многотомные и многочисленные стратегии развития? Нет. Повлияли внешние санкции и снижение нефтяных цен.

Вот и сегодня, если цены на энергоносители будут снижаться, власть озаботится развитием производственных отраслей, но будет при этом жаловаться на отсутствие средств. Если же цены пойдут вверх, то стимулирование развития индустрии хайтека останется больше на словах и в «дорожных картах». Какие-то деньги на строительство платформ и систем сбора информации выделяться будут, а на стимулирование создания собственных научных школ, культивирование собственных школ разработчиков – вряд ли.

Технологически Россия давно (лет 10-
15) готова к переходу на безбумажный документооборот. Не хватало только «божественного пинка». И вот эпидемия разогнала всех на «удалёнку». Уверен, что в 2021 мы войдём с обновлённым законодательством и, главное, с реальной практикой широкого использования безбумажного, дистанционного взаимодействия. Трудовые контракты, договоры компаний, госуслуги, имущественные сделки, выдача сертификатов и многое другое станет возможно без бумажек и физического присутствия человека.

Повлечет ли это изменения в структуре экономики и формах взаимодействия? Конечно же, да. Даже, если не брать глобальные последствия. Просто вспомним те отрасли и профессии, которые заняты производством бумаги, заверкой документов, пересылкой документов, хранением тысяч тонн отпечатанных и заверенных текстов.

После окончания эпидемии владельцы бизнеса, убедившиеся, что люди могут работать вне офиса, сократят офисные площади. Повлияет это на деятельность бизнес-центров? Видимо, да. Но встанет и другая проблема – обеспечение сотрудников полноценными рабочими местами «на дому». Это не только компьютеры, мониторы, связь и инфобезопасность. Это, фактически, рабочий кабинет, которого у большинства нет. Как (за чей счет) будет субсидироваться подобное улучшение жилищных условий? В наших реалиях пока похоже на утопию, но время покажет.

Даже за непродолжительное время квази-карантина все школы, ВУЗы, учителя, дети, родители, немного помучившись, научились взаимодействовать на удалёнке. У моей коллеги ребёнок через Zoom занимается с учителем каратэ. Изменит всё это сферу образования? Обязательно. Если мне всё равно, как далеко находится преподаватель, то я его буду выбирать не среди ВУЗов моего города, а среди всех, доступных в плане языка и цены. Структура всей системы образования будет меняться.

Если сотруднику не нужно больше приезжать на работу в офис, то я его могу нанять из любого другого города или поселка. У меня, как работодателя расширяется выбор. А среди работников возрастает конкуренция. Изменится бизнес кадровых агентств, роль профсоюзов.

В Москве и Питере за время эпидемии мы увидели возможности системы контроля человека. Не только его переписки, но и физического передвижения, состояния. Повлияет это на поведение людей? Да. Повлияет это на развитие соответствующих платформ и технологий? Да.

Будь я студентом, я бы начал активно осваивать проектирование систем искусственного интеллекта, работы с большими данными, системы безопасности. Будет ли это отдельными отраслями или направлениями – не столь важно. Спрос на эти технологии, разработки в этих сферах будет расти.

– Какую помощь может оказать государство ИТ-отрасли, чтобы продолжилась цифровая трансформация бизнеса?

– Если речь идёт об ИТ-бизнесе, то государству незачем помогать в его собственной трансформации. Трансформация – это внутреннее дело каждого бизнеса. Хочешь быть эффективным в новых условиях – изменяйся.

Государство могло бы помочь другим «не ИТ-отраслям» в их цифровой трансформации. Ассоциация АПКИТ в обращении к министру цифрового развития, связи и массовых коммуникаций РФ Максуту Шадаеву ещё 26 марта предложила стимулировать спрос и потребление ИТ. Это – принятая во всём мире наиболее справедливая и рыночная форма поддержки.

Потребитель, получая льготный кредит на закупку ИТ или оборудования, сам выберет лучшее, перспективное, надёжное. Тем самым он поддержит наиболее эффективные ИТ-компании. Сегодня, насколько я знаю, государство уже запланировало выделение около 60 миллиардов рублей на такие льготные кредиты

В идеале, хорошо бы государство расщедрилось на софинансирование закупки программ и ИТ-оборудования как предприятиям, так и частным лицам. Ну, например, пусть бы оно выплачивало тот же 1% «налога на болванки» в РСП, возглавляемый Никитой Михалковым. Его же собирают с каждого компьютера, с планшета, флэшки, умных часов и т.д. Мы-то (АПКИТ) вообще предложили отменить до конца этот сбор, который не идет ни в казну, ни на пенсии бабушкам. Но уж если его не отменять и власть считает сбор полезным, пусть бы оно его и дотировало, а заодно внимательно следило, куда же идут эти деньги.

Власти могли бы ввести налоговые каникулы (временно отменить) на начисление налогов и страховых взносов с ФОТ на персонал, остающийся в штате ИТ-компаний, до окончания периода ограничений (квази-карантина).

Вы скажете, что налоги – это святое? Тогда вот мера попроще. Скорректировать нормы НК РФ о влиянии курсовых разниц на налоговую базу по налогу на прибыль. Мы предложили не включать в налогооблагаемую базу по налогу на прибыль за 1 квартал 2020 года курсовые разницы, при этом на будущие периоды скорректировать порядок отражения курсовых разниц в составе внереализационных доходов (расходов).

Курс рубля к доллару скаканул. В результате все рачительные владельцы бизнеса, которые строили планы работать в России в долгую и держали часть средств в валюте, попали на налог на прибыль со своих же денег.

В ИТ крайне важен малый бизнес. Он самый динамичный. Мы предложили повысить максимальный размер оборота и численности компании в соответствии с классификационной группировкой ИТ-отрасли для применения упрощенной системы налогообложения до 1 млрд. руб. и 500 чел. соответственно.

Предлагаем мы много. Было бы долго и скучно перечислять все инициативы. Разумеется, каждая отрасль предлагает меры в свою пользу. У власти трудное и интересное дело – выбирать приоритеты.

– Ослабление позиций российских ИТ-компаний может привести к массовому оттоку интеллектуальной элиты, переходу лучших специалистов в зарубежные компании. И проблема поиска перспективных ИТ-кадров только обострится. Какие новые формы подготовки ИТ-специалистов могли бы смягчить кадровый голод в ближайшей перспективе?

– Да, лучшие ИТ-кадры удержать трудно. Из регионов их сманивают в Москву, из Москвы – в Европу и США. Из маленьких компаний в крупные и богатые. Что можно этому противопоставить?

Например, объявить национальной идеей (которую так безуспешно ищут) построение лучшей в мире системы подготовки ИТ-кадров. С детства и до пенсии. И готовить всех, включая мигрантов. Вместо бесконечных трубопроводов перекинуть деньги на ИТ-образование. Пусть уже в младших классах программируют роботов, делают анализатор голосов птиц, транслятор языка собаки.

Полезно было бы прогнозировать новые профессии и быстро готовить для них специалистов. Например, если мы понимаем, что резко увеличится число работников на «удалёнке», то должны подумать о том, как из этих удалённых людей быстро формировать слаженные команды. Вероятно, возникнет спрос на специалистов по быстрому склеиванию набранных в разных городах сотрудников в единую команду.

– В соответствии с изменившимися условиями, необходимо ли еще больше вкладываться в развитие отечественного системного и прикладного программного обеспечения?

– На мой взгляд, я бы чуть сместил акценты. Необходимо вкладываться в развитие школ в этой области, признаваемых на мировом уровне. Это должен быть уровень прикладной науки. Такие школы могли бы возникать на базе ВУЗов, на базе независимых ИТ-компаний (Яндекс, 1С, Касперский, АББИИ и многие другие), на базе ИТ-центров при крупных окологосударственных корпорациях типа Сбертеха.

Эти школы должны быть интегрированы с лучшими мировыми исследовательскими центрами. Не отгораживаться забором, а сотрудничать с командами Павла Дурова, Илона Маска, Марка Цукерберга и другими.

– Как Вы полагаете, потребуется ли корректировка трудового законодательства из-за того, что удалённая работа стала сегодня основной в компаниях, а многие организации рассматривают ее, как приоритетную, и в посткарантинный период? Необходимо ли кроме того повысить уголовную ответственность за хакерские атаки – вмешательство в деятельность организаций и частных лиц в новых условиях?

– Трудовое право в России бесконечно устарело. Устарели и сами институты по учету труда, управления трудовыми отношениями. Недавно мы направили в Минтруда предложения – 13 позиций, которые необходимо срочно изменить, иначе работа на «удалёнке» становится набором нарушений законов, норм и инструкций.

Разрешить отправку локальных нормативных актов на рабочую почту сотрудника с целью ознакомления и для иного взаимодействия сторон трудовых отношений. Сейчас это необходимо делать «под роспись».

Признать возможность перехода на дистанционный режим работы на период «карантина», связанного с COVID-19, без оформления дополнительного соглашения к трудовому договору

Большинство наших предложений не требует затрат бюджета. Это просто обновление старого регулирования под новые условия. Но в принципе нужен более глубокий пересмотр. Сегодня необходима иная скорость корректировки и пересмотра всех справочников, нормативов. В ИТ, телекоме, биотехнологиях постоянно рождаются новые профессии, квалификации, компетенции. Минтруд и официальные профсоюзы (к счастью, в ИТ их нет) вроде как защищают интересы трудящихся. Это необходимо. Но зачастую этот консерватизм мешает самим трудящимся и росту нового.

«Повысить уголовную ответственность?» У нас в России? Нет. Категорически нет. Жёсткости наших законов более чем достаточно. Другое дело – плохая правоприменительная практика.

Например, в смежной области в сфере защиты прав интеллектуальной собственности (ИС) мы отмечаем существенное отставание России от лучших иностранных практик. Без существенного роста технических навыков оперативных сотрудников и следователей в ближайшие 3-5 лет станет невозможно противодействовать тем, кто развивает нелегальные сервисы в сети.

Вместе с тем, хотелось бы, чтобы поддержка ИС была именно последовательной и на всех направлениях. В связи с этим мы предложили Правительству повысить внимание к данной проблеме и определить ответственное ведомство, которое будет координировать такую поддержку, следить за её результативностью и вырабатывать предложения по развитию и совершенствованию.

С учетом формирующихся тенденций, нашедших отражение в стратегии Европола на 2016-2020 гг., в Европоле уже создано новое организационное подразделение, названное Координационной группой противодействия преступлениям против интеллектуальной собственности (IPC). Мы предложили нашему Правительству рассмотреть вопрос о создании аналогичной структуры в России.

– Какие краткосрочные и долгосрочные меры, на Ваш взгляд, следует предпринимать/разрабатывать компаниями сейчас? Нужно ли вообще строить планы на будущее в период неопределенности или лучше сосредоточиться на действиях, помогающих удержаться на плаву?

– Вопрос о лучших мерах правильнее адресовать бизнес-консультантам и аналитикам. По поводу планов на будущее – да, стратегия крайне важна. Мы с большим энтузиазмом при каждом новом министре связи и ИТ включаемся в работу по построению Стратегии развития ИТ-отрасли. Вкладываем в это деньги, силы время.

Текущее руководство Минкомсязью заказало разработку Стратегии до 2036 года Высшей школе экономики. Первую версию мы раскритиковали в пух и прах. Вторая версия получилась много лучше, хотя и в ней есть что улучшать. Но даже в таком виде она помогла бы более чётко выстроить работу всех регуляторов в сфере ИТ, что было бы полезно для отрасли, для бизнеса, для экономики страны. Почему «бы». Потому, что кризис, неопределённость, турбулентность.

В текущих условиях невозможно прогнозировать показатель роста ВВП к 2036 году в 3,93% (так указано в Стратегии), когда экономисты не дают даже примерного прогноза на 2021 год. Кроме того, по окончании кризиса можно ожидать изменений в структуре отраслей, в формах работы. Всё это повлияет на ИТ-индустрию, поэтому должно быть учтено в Стратегии. Без этого такой довольно сбалансированный на сегодня документ устареет уже через полгода после принятия. Мы предложили министру Максуту Шадаеву отложить вопрос доработки и принятия Стратегии до сентября – ноября текущего года.

Что касается не отрасли, а отдельных компаний, то ситуация очень отличается в разных сегментах ИТ-отрасли. Я знаю ряд ИТ-компаний, которые в апреле-мае активно набирали сотрудников и знаю компании, которые наоборот сокращали. Знаю заводы, которые производили ИТ-оборудование в 2-3 смены и те, которые просто встали в виду сокращения заказов.

– Взрывной рост каких технологий может произойти после пандемии?

– Вряд ли буду здесь оригинален. Новые поколения связи, технологии e-commerce, ИТ в биотехе и медицине, ИТ в сфере инфобезопасности, ИТ в образовании, системы, позволяющие организовать эффективную удаленную работу коллективов, системы искусственного интеллекта, распознавание образов, обработки больших данных, робототехника и многое другое.

– Во время пандемии ИТ-компании стали больше поддерживать друг друга и своих клиентов. Появилось много хороших инициатив, нередко бесплатных предложений по использованию ИТ-продуктов и услуг. АПКИТ как-то поддерживает этот новый тренд ИТ-сообщества?

– Да, члены АПКИТ безвозмездно закупают и доставляют в больницы оборудование и комплектующие, передают планшеты для дистанционного обучения детей из малоимущих семей, поддерживают тематические информационные ресурсы.

Не уверен, что это – новый тренд. В любой кризис (Беслан, Норд-Ост, войны, взрывы домов и т.д.) лучшие представители ИТ-бизнеса всегда откликались на беды и проблемы. Ассоциация АПКИТ существует с 2001 года. И я отлично помню, как уже в самом начале её существования мы собирали компьютеры и иное оборудование и развозили на Рождество по госпиталям и домам престарелых. Спустя 20 лет мы остаёмся такими же. Технологии могут и должны меняться очень быстро, но доброта и человечность отношений пусть остаются старомодными

Комментарии могут отставлять только зарегистрированные пользователи