показать все 

Николай Комлев:

«Больному стоит лечиться на любой стадии»

Николай Комлев окончил высшее военное училище, аспирантуру Финансовой академии при Правительстве Российской Федерации. Кандидат экономических наук. Работал в Центре исследований экономических систем «Бизнес-Программы-Сервис», занимался аналитикой рынка финансово-экономического ПО, маркетинговым консалтингом, организацией экспертных работ. С 2001 года – исполнительный директор ассоциации предприятий компьютерных и информационных технологий АПКИТ (www.apkit.ru).

В марте в Москве состоялась конференция «Импортозамещение: реакция на санкции или стратегия развития?», организованная Ассоциацией предприятий компьютерных и информационных технологий (АПКИТ) 

совместно с Советом безопасности Российской Федерации, ФСБ России, Минпромторгом России, ФСТЭК России. Ее участники обсудили проблемы импортозамещения как основы безопасного развития России. На вопросы «БИТа» отвечает один из организаторов конференции – исполнительный директор АПКИТ Николай Комлев.

– Конференция «Импортозамещение в ИТ: реакция на санкции или стратегия развития?» была посвящена в основном нашим возможностям и задачам в сфере информационной безопасности. С чем это было связано?

– Полагаю, что темы конференции продиктованы в первую очередь ее партнерами, т.е. ведомствами. Участники от бизнеса больше демонстрировали свои возможности решать эти задачи. В совместных мероприятиях спредставителями государства бизнес рассчитывает на будущие заказы и госконтракты.

– Каковы главные задачи импортозамещения в сфере ИБ? Возможно ли быстрое замещение критичного ПО?

– Вопрос о главных задачах лучше адресовать соответствующим ведомствам. Полагаю, что перечень задач в каком-то виде существует. ФСБ и ФСТЭК очень профессионально походят к подобным документам. Например, насайте ФСТЭК можно ознакомиться с Банком данных угроз безопасности информации: http://www.bdu.fstec.ru.

Бизнес как потребитель более прагматичен и смотрит не на то, чей это продукт (российский или иностранный), а на то, каково у него соотношение цена/качество.

Насчет возможности быстрого замещения: можно однозначно сказать «да» и обосновать хотя бы тем, что сейчас, в условиях противостояния Западу, безопасность страны обеспечивается в первую очередь отечественным илисмешанным доверенным ПО.

А можно сказать «нет» – и также легко обосновать. Критичным является не только какой-то прикладной продукт, но и средства его разработки, и научная школа, и научные эксперименты, и поиски технологий будущего, исредства отладки, и т.д. Россиян слишком мало, чтобы мы могли на равных конкурировать со всем миром.

– Какое решение/разработка для информационной безопасности может считаться «отечественным продуктом»?

– Сложный вопрос. Мое персональное мнение – вообще не использовать этот термин. Хотите поддержать высокотехнологичное производство в России – официально объявите об этом и освободите производственные предприятия этой сферы от налогов сроком на год-два-три.

Другой вариант – при покупке произведенного в России компенсируйте покупателю 25-50% стоимости. Такая программа также должна быть ограничена по времени. И необходим обязательный публичный мониторинг – какменяется доля рынка, сколько на это ушло денег.

Критерии отнесения к тому, что «произведено в России», должны быть согласованы со всеми ИТ-объединениями рынка. В их число могут входить исключительные права, выплачиваемые в России налоги и другое.

Софтверные ассоциации сформировали критерии отнесения к «отечественному ПО». Основной фактор – исключительные права на программные продукты принадлежат юридическим или физическим лицам России. Но дляпрограммно-аппаратных комплексов этого не достаточно.

В сфере инфобезопасности чаще всего речь идет именно о комплексах. И тогда дискуссии упираются в то, что производство материалов, микроэлектронной базы и прочего в России во многом утрачено. Следовательно, ониприходят к выводу, что для сферы безопасности важнее не понятие отечественного продукта, а «доверенной среды».

Есть и другие подходы – сформировать линейку позиций и соответствующих маркировок как уровень локализации, понятный потребителю: «разработано в России», «собрано в России», «произведено в России».

– Как заказчики относятся к самой идее импортозамещения, если наша ИТ-отрасль еще недостаточно развита?

– Если у заказчика главная задача – обеспечить максимальную безопасность при приемлемом уровне комфорта и доступных ценах, то ему безразлично, чей это продукт. Он смотрит на отсутствие закладок, утечек (лицензии исертификаты), на удобство работы и цену. Ему нет дела до импортозамещения в том, что он покупает. Если он при этом еще и сам производит, то он будет думать, как самому выйти на конкурентный мировой уровень. Асделать это без передовых технологий почти невозможно.

– На конференции в выступлениях прозвучала мысль о том, что развитие отечественных средств защиты информации взаимосвязано с развитием ИКТ. Насколько реально в нынешних условиях развивать перспективные технологии, если мы находимся в положении догоняющего?

– Больному стоит лечиться на любой стадии. Развивать технологии нужно пытаться всегда.

– Где взять деньги на разработку ПО, отечественных аналогов которого у нас нет, и на подготовку разработчиков, которых тоже не хватает? Можно ли рассчитывать в этом на помощь государства?

– На месте бизнеса я бы не рассчитывал на помощь государства. Пытался бы, конечно, что-то выиграть, получить, но больше опирался бы на собственные силы, на сотрудничество с вузами, с наукой и на открытый рынок, особенно мировой.

У государства редко бывают хорошие идеи – оно глухо к голосу бизнеса. А вот сомнительных идей хоть отбавляй. Вспомните хотя бы осеннюю идею министра связи и массовых коммуникаций Николая Никифорова – ввести 10% сбор с продаж лицензий, чтобы за счет удорожания товара для всех потребителей собирать деньги в некий фонд и из него потом как-то выборочно по своему разумению распределять их среди разработчиков.

Деньги у государства есть даже в кризис. Вопрос в их эффективном распределении. Если у государства не на словах, а на деле было бы желание развивать хай-тек, оно бы начало с диалога с этим самым хай-теком, с изменения налоговой системы и т.д. А тратить средства на олимпиады, футболы, парады… Кажется, римская империя в период распада уже наступала на эти грабли.

– Каковы должны быть государственные меры, стимулирующие развитие проектирования и производства ИТ-продуктов России? Прислушалось ли Минсвязи к предложениям, высказанным в открытом письме АПКИТ (октябрь 2014 года), по поводу формирования комплекса мер по импортозамещению в сфере программного обеспечения?

– Бессмысленно говорить о мерах с теми, кто не хочет диалога вообще. Примерно месяц назад был один круглый стол по проблематике персональных данных. Бизнес в панике от того, как им быть в условиях наскоро введенного сырого закона. Народу – целый зал. А регулятор на встречу не явился.

Была интересная дискуссия. Специалисты спорили, предлагали свои варианты выхода, свои прогнозы. Но какой в этом смысл, если регулятор живет в своем отдельном мире?

– В прошлом году, отвечая на вопрос «БИТа», как сложится 2014 год для российского ИТ-рынка, вы ответили, что «будет трудно, но интересно». Каков ваш прогноз на 2015 год?

– В начале апреля в Ереване состоялся наш ежегодный ИТ-саммит «Встреча лидеров индустрии». Мы на него традиционно пригласили самых лучших аналитиков ИТ-рынка: IDC, Gatner, Gfk, Context, отличных экономистов. Там были и владельцы, и руководители крупнейших ИТ-бизнесов. После подведения итогов саммита, я надеюсь, мои оценки будут точнее.

В прошлом году на ИТ-саммите мы, в частности, разбирали опыт экономики Ирана, много лет находящегося под санкциями. Любопытно, что уже после мероприятия этими нашими материалами интересовались представители государства.

…Все ждут падения экономики, все настроились на кризис. Можно, конечно, соревноваться в том, чей прогноз будет мрачнее. Но мне, да, наверное, и большинству, интереснее находить модели эффективной работы и даже роста в этих сложных обстоятельствах.