Мифы цифровой трансформации

«Общество не до конца понимает глубину будущего проникновения цифровых технологий в нашу жизнь»

Александр Бородич, основатель блокчейн-платформы Universa

1. Цифровая трансформация для меня – это в первую очередь возможность кардинального повышения эффективности процессов, сокращения затрат, экономии времени и ресурсов. Уверен, что общество не до конца понимает глубину будущего проникновения цифровых технологий в нашу жизнь. Но пройдет совсем немного времени, и этот разрыв органически устранится, как в свое время интернет уверенно занял свое место в нашей жизни, из неизвестной технологии став незаменимым помощником.

2. От внедрения высоких технологий в бизнес-процессы, в частности, блокчейн, выиграют самые разные отрасли: здравоохранение, логистика, промышленное производство и даже искусство. Среди преимуществ технологии нужно отметить способность защитить любые данные и обеспечить прозрачность операций. Блокчейн сможет наладить взаимодействие с другими технологиями, например, с интернетом вещей. Среди отрицательных эффектов цифровой трансформации можно назвать потенциальные риски защиты персональной информации в мире, где все операции прозрачны и все данные доступны.

3. Мы часто пытаемся обернуть в цифровую обертку процесс, который потом вынужден из-за законодательных ограничений дублироваться, например, бумажные контракты с подписями и печатями, которые до сих необходимы для подтверждения валидности любых договоров. Отчасти это может быть связано с нехваткой кадров и сложностью подготовки специалистов в IoT, Big Data и блокчейн. Вузы должны стараться открывать специальные кафедры и кооперироваться с предприятиями, занимающимися цифровизацией своих процессов, чтобы на практике готовить молодых специалистов. Обучение технологии распределенных реестров в России пока, к сожалению, представлено единичными примерами, в то время как в Китае уже открыты специальности для подготовки студентов.

4. Среди барьеров можно отметить дефицит кадров и наработок, которые мы могли бы использовать. Тем не менее, выгода от перехода на цифровые процессы очевидна и с каждым днем появляется все больше успешных примеров внедрения новых цифровых процессов в реальном секторе экономики.

«Можно сказать, что движущей платформой для цифровой трансформации является рынок B2C»

Роман Волов, технический эксперт компании TESSIS6

Цифровая трансформация – глобальный тренд, однако сам термин и его критерии до конца не определены, что порождает некое непонимание. На вершине цифровой трансформации стоит современный клиент, который с каждым днем становится все более требовательным к скорости и качеству предоставляемых услуг. Данный уровень сервиса можно обеспечить лишь с помощью автоматизации бизнес-процессов. Многие воспринимают процесс такой оцифровки как «автоматизацию ради автоматизации», дорогое и бесполезное занятие, т.к. в том числе автоматизируются все существующие проблемы и недочеты. Чтобы этого не возникало, необходим фундаментальный реинжиниринг всей деятельности, проводить который стоит поэтапно, начиная с областей, напрямую связанных с клиентом.

В нашей стране процесс цифровой трансформации усложнен по ряду причин, главная из которых – отсутствие соответствующей нормативно-правовой базы. Нельзя сказать, что государство не предпринимает попыток автоматизировать процессы, но глобального системообразующего подхода не существует. Кроме того, существующая нормативно-правовая база, чаще всего направлена на автоматизацию процессов, связанных с взаимодействием компании и государства, что в конечном итоге сказывается на клиенте. Да, он понимает, что его взаимодействие с компанией относительно безопасно, но при этом качество и быстрота обслуживания могут быть существенно снижены.

Еще одним фактором, затрудняющим цифровую трансформацию, являются сложившиеся традиции в сфере бизнес-управления, к которым относятся отсутствие связи между руководством и подчиненными, линейность подчинения, отсутствие инициативы, а также отсутствие квалифицированных специалистов и понимания необходимости срочной трансформации на основе цифровых технологий.

В целом можно сказать, что движущей платформой для цифровой трансформации является рынок B2C. Что касается B2B рынка, то здесь многие компании заняли выжидательную позицию, но постепенно им также придется пересматривать свои бизнес-процессы на предмет автоматизации, поскольку современный мир требует современного подхода ко всему. Неприятие текущих тенденций может пагубно отразится как на финансовых показателях компании в будущем, так и на существовании компании в целом.

«Как любая монета, цифровизация имеет две стороны, есть свои плюсы и минусы»

Евгений Галивец, заместитель директора департамента-руководитель управления АО РАСУ

1. Понимание «цифровой трансформации» у каждого свое, личное. Мы сталкиваемся с ее проявлением индивидуально: поменялось взаимодействие с органами власти, теперь большую часть вопросов удобнее решать дистанционно через «Госуслуги». Поменялось взаимодействие с городской средой – транспортная система стала быстрее за счет использования бесконтактных карт, многие сервисы ЖКХ ушли в он-лайн, появились велопрокаты, каршеринг, и даже самокато-прокаты. Лично я оснастил свою квартиру современными системами управления – пожарной сигнализацией, охранной системой и видеонаблюдением, системой защиты от протечек, системой климат-контроля. Теперь я не беспокоюсь о том, выключил ли я утюг, я могу проверить это через смартфон и даже выключить его дистанционно. Эти технологии стали настолько доступны, что полное оснащение квартиры стоит уже меньше, чем стоит, например, новый смартфон. И самое главное – установку и настройку такой системы может сделать кто угодно, специальные знания не нужны.

2. Безусловно, как и любая монета, цифровизация имеет две стороны, есть свои плюсы и минусы. С одной стороны, цифра оптимизирует процессы, упрощает их. Еще не так давно для того, чтобы нам в РАСУ сдать проект, приходилось направлять несколько коробок документации курьерской службой, то теперь это делается через единое информационное пространство с заказчиком. Можно привести более простой пример: вызов такси и оплата безналичным расчетом– ведь это очень удобно, мы скачиваем приложение, проходим регистрацию и вызываем такси. Расчет происходит просто и понятно, и главное, безопасно. Все это упрощает жизнь покупателю, экономя его время и деньги, и повышает экономическую эффективность продавца. С другой стороны, информация о нашей жизни, наши фото и видеозаписи, наши разговоры, документы, платежные данные и т.п. проходят по пути от нас к владельцу сервиса или контрагенту несколько посредников. Но где гарантия, что информация не перехватывается, и далее хранится и обрабатывается надлежащим образом? Как правило, одним из негативных последствий цифровизации называют то, что информацию о вашей частной жизни получают не только субьекты-получатели, но и «посредники»: поставщики услуг, производители оборудования, провайдеры связи. Иногда к этому перечню в силу наличия различных уязвимостей добавляются и совсем уже нежелательные участники, такие как хакеры. Кто знает, как эта информация может быть использована и какие аспекты частной жизни в самый неожиданный момент могут стать достоянием публики? А может быть эта информация будет использована и вовсе для криминальных целей, таких как кража ценностей или шантаж? Ведь даже если мы уверены, что приняли все необходимые меры, чтобы обезопасить себя, сделали ли тоже самое провайдеры услуг и производители оборудования? Зачастую, такой уверенности нет, мы лишь убеждаем себя, что ничего страшного не случится. И здесь как никогда встает вопрос о безопасности наших личных данных.

К слову, мы в РАСУ уделяем кибербезопасности главную роль поскольку разрабатываем автоматизированными системы управления и обеспечение безопасности технологических процессов для нас первостепенно: закрытые каналы передачи данных, внутренняя информационная среда, собственное ПО и даже полный fool proof (защита «От дурака»). В деле защиты данных важно учесть все риски. Поэтому говоря о том хорошо это или плохо надо смотреть на цель цифровой трансформации – улучшение качества жизни человека во всех аспектах.

3. Во-первых, любое внедрение новых технологий влечет за собой трату времени на их освоение, которое может быть достаточно продолжительным и дорогостоящим в финансовом плане. И только по окончании внедрения и переподготовки персонала появляется экономический эффект, после того как прибыль от нового процесса покроет все затраты на внедрения. Однако мы живем в эпоху, когда скорость появления изменений постоянно возрастает. Например, поколения сотовых телефонов сменяют друг друга уже в среднем с периодом 6-8 месяцев. Мы незаметно привыкли к большим экранам и постоянному подключению к интернету, в результате использование телефона возрастом, скажем, 5 лет будет уже вызывать существенный дискомфорт. Тот же эффект вызывает и внедрение новых технологий: пока мы их внедряем и осваиваем на рынок выходит новое поколение, и цикл начинается с начала.

4. На мой взгляд, самое главное ограничение – отсутствие государственного регулирования в части передачи персональных данных третьим лицам, читай, компаниям. На слуху скандал с Facebook, когда они передавали персональные данные сторонним компаниям абсолютно бесконтрольно. В обычной жизни я часто сталкиваюсь с навязчивой рекламой по телефону, равно как и со спамом по СМС, очевидно вызванной утечкой персональных данных. На мой взгляд, государству давно пора навести порядок в этой области.

«Понимание того, как именно извлечь выгоды из цифровой трансформации сегодня есть у очень немногих предприятий»

Светлана Гацакова, директор департамента корпоративных информационных систем ALP Group

1. Значение цифровой трансформации (ЦТ) для общества достаточно четко описано в послании Президента РФ к федеральному собранию. Это дорога, которая может повысить конкурентоспособность экономики, обеспечить ее модернизацию, стимулировать создание новых отраслей, сделать нашу страну привлекательной для талантливой и трудолюбивой части молодежи, которая сегодня выбирает, где будет интереснее жить и работать. Но это сложный путь, пожалуй, даже мобилизационный. Многие специальности станут бесперспективными или вообще перестанут существовать, тогда как ряд других будет испытывать острейшую нехватку специалистов. Вряд ли вузы с этим справятся, ведь горизонт планирования для множества кардинальных изменений составляет 6 лет.

Как руководитель компании, специализирующейся на создании ИТ-решений для более эффективного управления крупными организациями, я приветствую ЦТ. Ведь она открывает перед компанией не просто те или иные рыночные ниши, но огромные перспективы развития. Такие возможности, в лучшем случае, выпадают раз в жизни. Намечающийся поворот мне нравится и просто как человеку и гражданину. В эпоху перемен жить трудно, но интересно. И приятно будет когда-нибудь сказать: «Мы в этом участвовали. Здесь есть частица нашего ума и нашей душ».

Совпадать общественный и личный ракурсы в принципе не могут, если речь идет о такой многоплановой теме, как цифровая трансформация всех аспектов жизни общества в гигантской и достаточно самобытной и неоднородной стране. Ни у кого нет такого опыта. Сблизить эти восприятия можно только с помощью активной разъяснения возможностей и рисков цифровизации, вовлечения не только молодежи, но и зрелых специалистов в практическую работу, показа того, как цифровизация повлияла на жизнь общества (не утаивая при этом и серьезные проблемы).

2. Положительные эффекты на уровне общества – это повышение социального оптимизма, возникающего в нашей стране всякий раз, когда предстоит достичь мегацели, не имея ресурсов и времени для спокойной размеренной работы. Но и сама жизнь должна стать удобнее, новые поколения должны получить гораздо более широкое поле возможностей, чем имеется сейчас. Это и подъем регионов, связанный с реализацией нескольких мегапроектов.

На уровне ИТ-отрасли и нашего предприятия это, в первую очередь, возникновение огромного количества разнообразных управленческих задач, которые надо будет решать по-новому. Это новые формы взаимодействия организаций при осуществлении основной деятельности (кластеры разных типов, деловые сети, аутсорсинг бизнес-функций). Этими надорганизационными структурами тоже надо будет управлять. Мегапроекты (например, превращение России в глобальный транспортно-логистический узел, перераспределяющий грузопотоки в масштабе планеты), «потянут» вверх многие отрасли, что не только создаст задачи, но и даст ресурсы для их решения. Рост ИТ-рынка и его разворот к поддержке производств и созидательной деятельности – это тоже позитивно.

Отрицательные эффекты связаны с тем, что пока совершенно непонятно, как именно этот проект будет выполняться? Будут ли все компании поставлены в равные условия? И, конечно, изменения создадут проблемы для старшего поколения. Их специальности станут менее востребованными, а в новые они не смогут встроиться.

3. Цифровизация не приводит к росту эффективности автоматически. Цифровизация – это инструмент, которым можно уметь пользоваться, а можно и не уметь. Чтобы цифровизация пошла на пользу, очень многому надо учиться, многое переосмысливать. Скажем, в рамках ЦТ можно будет перейти к менеджменту на основе данных (data-driven management, или ddm) по всей вертикали предприятия, включая уровни ERP, MES и АСУ ТП. Можно даже заставить информационные потоки двигаться в режиме реального времени. Но готовы ли менеджеры и производственники к такой работе? Есть ли у них новые модели бизнеса и производственных процессов, позволяющие извлечь пользу из этих возможностей. Крайне важно понять, что повсеместное встраивание информационных технологий – это только потенциальная возможность изменений к лучшему. Но не гарантия их успешной реализации. Боюсь, что сейчас многие люди этого не понимают, а надеются на цифровизацию, как на чудо.

4. Понимание того, как именно извлечь выгоды из цифровой трансформации сегодня есть у очень немногих предприятий. Если остальные предприятия должны будут сами понемногу доходить до этого понимания, ничего не получится. Смена парадигмы – всегда чрезвычайно сложна. Особенно если этим надо заниматься наряду с обычной производственной деятельностью. И если мы не хотим дожидаться естественной смены поколений, надо помогать управленцам расширить и модернизировать свои представления, выработать новые навыки и компетенции.

Неясно, справится ли российская ИТ-отрасль с задачей быстрого создания множества различных бизнес-систем, необходимых для импортонезависимой реализации программы цифровой трансформации. Нужно пресечь всякую возможность имитировать деятельность. На это у нас нет ни ресурсов, ни времени.

На техническую модернизацию экономики нужны будут гигантские средства. Они у нас есть? Можно ли предотвратить их нецелевое использование?

Наконец, как я уже говорила, никто не сказал, кто и как будет осуществлять переподготовку кадров на уровне и в масштабах, необходимых для решения всего комплекса задач.

«Единственное ограничение, которое может мешать цифровой трансформации в России – цифровая грамотность населения»

Олесья Горьковая, СЕО высшей школы ИТ и безопасности HackerU в России

1. Для общества в контексте экономики цифровая трансформация означает ровно то же самое, что и все предыдущие промышленные революции: техническое развитие, выход на новый уровень развития технологий, их широкое применение. Как в свое время паровые машины и конвейеры вытеснили тяжелый человеческий труд, так и сейчас «Индустрия 4.0» вытесняет элементы человеческого труда. Сейчас происходит упрощение пользовательских действий– например, мы уже гораздо реже ходим в банки, решая такие вопросы онлайн. Сбор и обработка первичных данных тоже передано уже искусственному интеллекту.

2. Если говорить об отрицательных последствиях цифровой трансформации, то можно опять же сделать историческую аналогию и вспомнить забастовки рабочих, когда вводили конвейеры на заводах Генри Форда, т.е. само отношение к изменениям и прогрессу, восприятие на уровне общества. К сожалению, такой подход замедляет внедрение новых технологий.

3. Я знаю только обратные исследования – то есть доказывающие рост производительности труда после цифровизации и замены ручного труда роботами, иногда до 250%.

4. Единственное ограничение, которое может мешать цифровой трансформации в России – цифровая грамотность населения. Пользователей очень много, они становятся заказчиками технологий. Поэтому если цифровая грамотность российского населения не будет повышаться, это будет тормозить развитие цифровой экономики в стране. В связи с этим очень важны просвещение граждан и внедрение элементов цифровой грамотности в образовательные программы.

«Огромный минус цифровой трансформации для общества – отсутствие социализации, проблемы с институтом семьи»

Роман Гоц, директор департамента Большие данные и безопасность компании Atos

1. Цифровая трансформация – это трансформация всего окружающего в цифру или с применением цифры. Цифры в данном случае – любые вычислительные ресурсы, которые могут быть применены. Преобразование рынка такси и консолидация таксопарков под Яндекс.такси, заказ продуктов с помощью мобильного приложения, вместо похода в магазин, да даже выбор обоев через Инстаграм, а мебели через Facebook – это ли не трансформация личного пространства?! С цифровой трансформацией для общества сложнее. Такие проекты как «Активный Гражданин» скорее похожи на первые шаги младенцев, чем уверенная поступь цифры в обществе. А если грамотно воспользоваться достижениями цифровой эпохи, то в городах появятся умные светофоры, способные регулировать транспортные потоки, миллионы камер сделают быстрым поиск правонарушителей, а также появятся сервисы для предотвращения ДТП, массовых волнений и так далее. При этом важно, чтобы общество было готово к такой трансформации, чтобы человек осознанно распоряжался производимыми данными, которые должны быть защищены как отечественными законами, так и введенным в ЕС GDPR. Однако надо быть осторожным, так как довольно жесткие законы об охране персональных данных могут стать ограничением для массового внедрения передовых технологий.

2. Возьмем темы когнитивного ЦОДа и создание цифровых двойников. По сути, у каждого их нас, человека, уже есть цифровой двойник в социальных сетях. Сейчас мир движется к созданию цифровых двойников всего: монитора, с которого вы читаете данный текст, мышки, которую вы держите, или даже телефона, на который смотрите. Производство данных устройств в виртуальной среде помогает определить: что хорошо получается, что плохо, где будут дефекты при использовании и как их предотвратить. Это, безусловно, огромный плюс в повышении качества производства и использования. Огромный минус цифровой трансформации для общества – отсутствие социализации, проблемы с институтом семьи и другие. Простой пример: раньше на футбольных матчах все радовались голу, смотрели игру, а что сейчас? На матче Россия – Хорватия еще надо было понять кого больше: кто радуется голу нашей сборной или тех, кто снимает тех, кто радуется. В стремлении «расшарить» эмоции, поделиться своей жизнью, люди забывают испытывать сами эти эмоции и жить своей жизнью.

3. В этом году темы машинного обучения и внедрения искусственного интеллекта вышли на передний план. И мы можем поделиться тем, каких потрясающих результатов добиваются наши заказчики с внедрением МО/ИИ с использованием серверов BullSequana S. Уменьшаются простои оборудования, увеличивается выработка на одного рабочего, сокращается количество хакерских атак и так далее. Сейчас, действительно, социальные вопросы выходят на передний план, профессии трансформируются, какие-то устоявшиеся трудовые коллективы приходится модифицировать, что бывает болезненно. И вместе с тем, использование умных машин и вычислительных комплексов неминуемо будет улучшать и производительность, и качество как производства в целом, так и нашей жизни в частности. Не зря же мы, люди, раньше работали, чтобы добывать пищу, а сейчас уже появляются страны, где правительство готово выплачивать гарантированный доход любому гражданину своей страны, т.е. по сути, работать уже не так уж и обязательно.

4. К сожалению, многие собственники рассматривают директора по ИТ и ИТ-департаменты не как зарабатывающее или толкающее вперед к новым технологиям, а как утилитарно-обслуживающее подразделение. Часто производителям конкретного программного или аппаратного обеспечения приходится доказывать эффективность от цифровизации на конкретных примерах. В таких тяжелых разговорах с собственниками бизнеса обрисовываются настоящие задачи для ИТ-департаментов, которые направлены на диджитализацию и развитие. И вот уже появляется вакансия CDO – директор по данным. Пока возникает много вопросов: кто это? в каком университете можно получить данную специальность? В чем его отличие от Data Scientist? Мы, команда Atos, последний год часто посещаем различные мероприятия, посвященные большим данным и МО/ИИ. Многие, кто приходят на наш стенд и видят новый сервер BullSequana S с GPU задают вопросы: как его монетизировать? А как с помощью него зарабатывать? Вот именно на такие вопросы смогут ответить хорошо подготовленные CDO и Data Scientist. Давайте их выращивать и учить, чтобы прогресс не тормозился из-за неподготовленности технических специалистов.

«Цифровую трансформацию в России сдерживает все еще недостаточный уровень информатизации населения и предприятий»

Борис Дубов, директор департамента партнерских операций компании Xerox Россия

1. Многие люди воспринимают цифровую трансформацию как синоним внедрения новых технологий, что не совсем верно.

На мой взгляд, это в первую очередь миграция услуг и сервисов из физической формы в цифровую, перестройка бизнес-процессов, совмещенная с их цифровизацией. Если компании ставят знак равенства между цифровой трансформацией и внедрением высоких технологий, они считают, что достаточно инвестировать в ИТ без перестраивания рабочих процессов. Такой подход вредит бизнесу, поскольку несет в себе высокие издержки при низкой эффективности.

Чтобы лучше понимать принципы цифровой трансформации, полезно посещать тематические семинары, больше читать об этом явлении и ориентироваться на лидеров, которые делятся своим успешным опытом. Также стоит следить за появлением новых сервисов, которые заменяют аналоговые бизнес-процессы цифровыми, и стараться применить их в собственном бизнесе. При этом важно, чтобы внедрение новых технологий приводило к реальному усилению конкурентных преимуществ и в идеале создавало новые бизнес-модели взаимодействия с заказчиками.

2. Цифровая трансформация повышает скорость взаимодействия и удобство работы с информацией, позволяя получать большую отдачу от инфраструктуры и человеческих ресурсов. Из минусов цифровой трансформации можно назвать более высокую зависимость от ИТ-инфраструктуры, и, как следствие, повышающуюся потребность в инвестициях для поддержания её отказоустойчивости и защиты от киберугроз.

3. Цифровую трансформацию в России сдерживает все еще недостаточный уровень информатизации населения и предприятий, что особенно хорошо заметно в регионах со сложными экономическими и географическими условиями. Другими сдерживающими факторами являются отсутствие прозрачного и последовательного подхода к развитию цифровой экономики и частое изменение законодательства.

Это важное препятствие, ведь именно предсказуемость и последовательность «правил игры» формирует благоприятный инвестиционный климат и позволяет планировать и осуществлять долгосрочные инвестиции и глубокую трансформацию бизнес-процессов.

«Огосударствление и монополизация – главные проблемы цифрового развития России»

Максим Захаренко, генеральный директор компании «Облакотека»

1. Целью цифровой трансформации является получение нового уровня и нового качества сервиса для всех участников общества: как для людей, так и компаний. В этом смысле понятия полностью совпадают.

2. Положительные – это удобства, которые несут нам более «умные» сервисы. Контрагенты лучше понимают нас и, может быть, даже в чем-то предвосхищают наши желания. Также очень вероятно, что произойдет удешевления товаров и сервисов нижнего сегмента, произведенных с большим использованием «цифры». Базовое продовольствие, общественный транспорт и социальное жилье – все это станет абсолютно доступным для всех жителей Земли, если будет производиться полностью автоматически. Отрицательные являются в чем-то продолжением положительных с приставкой «слишком», поэтому они немного отложены во времени. Например, тотальный контроль и ликвидация понятия приватности, социальный рейтинг, который будет вести к большему расслоению общества и отсутствие рабочих мест для большинства жителей Земли, грозящее существенными изменениями отношений внутри общества. Компания «Облакотека» изначально строилась как «цифровая», хотя 5 лет назад еще не использовали этот термин. Так, например, у нас полностью облачная собственная ИТ-инфраструктура, что позволяет работать с региональными специалистами, все процессы идут через «цифровые» CRM, helpdesk и биллинговую системы, поэтому у нас нет «забытых» и неконтролируемых задач и ручных расчетов. Мы на 90% перешли на ЭДО с контрагентами, мечтаем полностью избавиться от бумаги в документообороте. Основной метод маркетинга у нас, конечно же, digital.

3. Цифровизация – длительный процесс замещения «аналоговых» процессов на автоматизированные. Задача сама по себе достаточно дорогая. Например, чтобы уволить 100 низкооплачиваемых операционистов из банка, нужно написать, поддерживать, обеспечивать безопасность и развивать систему интернет-банкинга. Соответственно, необходимо содержать высококвалифицированных разработчиков, постановщиков задач, digital-маркетологов и т.д. Их надо меньше, но они в сумме могут поначалу стоить даже дороже, причем операционисты и разработчики какое-то достаточно длительное время должны работать параллельно. Производительность труда падает, остается небольшое количество высококвалифицированных кадров, однако через некоторое время производительность труда безусловно будет расти.

4. Развитие цифровых технологий подталкивает конкуренция, поэтому огосударствление и монополизация – главные проблемы цифрового развития России сейчас. У монополий нет стимула двигаться в цифру, потому что их товары и услуги купят и так. Программы цифрового развития, контроль их исполнения, специальные подразделения цифрового развития в корпорациях – это все искусственное, а значит не очень эффективное. Конечно, и повышение НДС негативно влияет на бизнес-климат.

«Цифровая трансформация очень широкий термин, можно сказать гуманитарный»

Алексей Знаменский, архитектор бизнес-процессов Vnedr

В первую очередь надо обратить внимание на то, что «Цифровая трансформация» очень широкий термин, можно сказать гуманитарный. Рождается противоречие, потому что цифры подразумевают математический аппарат мышления, а использование термина чаще опирается на чувства аудитории. Например, большинство директоров точно знает, что нужно проводить цифровизацию компании, но детально описать последовательность шагов…

В государственных учреждениях и администрациях ситуация еще плачевнее. Отсюда возникают все вопросы и несоответствия ожиданий и результата. Цифра и числа, хоть и существуют сами по себе, в практическом приложении опираются на реальную жизнедеятельность. Для нее математически необходимо определить измеримые цели, объекты и процессы, которые предполагается трансформировать.

Если говорить о цифровой трансформации общества, то нельзя противопоставлять личность и общество: одно является частью другого. Нельзя рассматривать бизнес в отрыве от общества или отдельного человека и всю эту взаимосвязь пронизывают цифровые данные. Деятельность большинства людей можно описать алгоритмами. Для алгоритмов нужны данные. Важна их достоверность и актуальность в любой момент времени, а не их размножение в налоговых, пенсионный и прочих структурах. Целостность отдельного человека должна быть равна цельности данных о нем. Вопрос их извлечения и прав доступа сугубо технический. Важна целостная модель.

Последствия оцифровки любой операционной деятельности – освобождение человека от рутинного труда. Да, многим придется открывать в себе способности заново, переучиваться, но, согласитесь, человек создан не для просиживания жизни за кассой или выдачей справок. Достаточно полно описывает путь цифровизации социальных структур модель Intelligent Enterprise Managing (https://iem.community/5th-industrial-revolution/). Она определяет механизмы трансформации сегодняшних предприятий в функционирующие без людей, на операционном уровне и последующую трансформацию до Интернета предприятий (IoE) и Экономики талантов. Надо начинать мыслить математическими критериями. Важно вычленить из лозунгов о Цифровой трансформации цифровую составляющую в жизнедеятельности людей и предприятий, и тогда все поставленные вопросы отпадут сами собой. Математике безразлично, в какой стране это будет происходить.

«Сегодня в процессе цифровизации участвуют все, даже сами того не желая»

Вячеслав Золотухин, идеолог и основатель умной системы управления задачами с функцией мотивации сотрудников на технологии Blockchain EvoDesk.ru

Если говорить о преимуществах цифровизации, то это как сравнивать машину и гужевую повозку: быстрее, дешевле, прозрачнее, понятнее. В принципе, ни одно предприятие XXI века не может сейчас существовать без перевода в «цифру». Как минимум, наглядно это видно в рамках документооборота.

Сегодня в процессе цифровизации участвуют все, даже сами того не желая, например, сдавая отчеты в налоговую службу – это самый простой пример. Когда всех в принудительной форме перевели на электронные отчеты – стало в сто тысяч раз круче и в миллион раз удобнее! Больше никаких очередей, гор бумажек и испорченного настроения.

В принципе, цифровизация подходит для разных отраслей. Самое простое ее внедрение происходит там, где генерируется эта трансформация: ИТ, разработка ПО, компании связанные с различными инновационными центрами формата Сколково и т.д. Но любую отрасль, даже машиностроение, нужно переводить на цифровые отчетности, хотя бы внутри предприятия. Даже банально поставив CRM и любую программу учета работы сотрудников, которая автоматически передает информацию руководителю. Это поможет оптимизировать различные процессы и повысить эффективность.

Мы сейчас активно над этим работаем в рамках нашей платформы для корпоративных клиентов, чтобы руководитель мог в любой момент зайти на доску компании и увидеть, что сотрудник делает, какие задачи коррелирует, каков результат. В связи с этим, переход на цифровую экономику выглядит очень привлекательно. Для России цифровая революция – шанс вырваться в лидеры мировой цифровизации, а также предоставление конкурентоспособности на глобальном интернет-рынке.

Однако сам бизнес не готов к быстрым переменам. Существует мнение, что основная трудность цифровой трансформации не в выборе правильных цифровых решений, а в неразвитости цифровой культуры и дефиците специалистов по цифровым технологиям в компаниях. Это не совсем так. Самая главная проблема не в том, что специалистов не хватает. По факту – они уже давно не нужны. Если мы говорим о CRM, а это база цифровизации компании, то ее можно поставить самому, посидев вечерок в интернете, разобравшись, что и как там работает.

Все идет к тому, что каких-то супер-специалистов не требуется для управления CRM. Проблема в том, что сама культура компаний – динозавров не заточена под то, что будет происходить в ближайшее время. Поэтому цифровизация и умение читать эти самые цифры очень развивают навык стратегического мышления, который сейчас в тренде. Это очень важная вещь, и я надеюсь, что мы когда-нибудь все будем существовать «цифре», а не в бумажной волоките. Из ограничений стоит отметить «кадры». Очень сложно переубедить взрослое поколение работников, в том, что переход на цифру просто необходим. Поэтому намного легче и оперативнее нанять к себе тех, кто будет идти в ногу со временем и готов к переменам. Тормозят развитие всегда кадры. С этим нужно что-то делать в первую очередь, если мы хотим, чтобы в России произошла цифровая революция.

«Тот, кто сегодня будет игнорировать новые веяния, завтра рискует оказаться за бортом цифровой среды и попросту потерять своих клиентов, партнеров и поставщиков»

Никита Кардашин, руководитель по развитию решений в области анализа данных и машинного обучения NAUMEN

1. Цифровая трансформация, безусловно, уже сегодня меняет общество, формируя принципиально новую социальную модель, основанную на открытом доступе к знаниям и технологиям, возможности свободной коммуникации и быстрого старта в любой новой области деятельности.

«Цифра» сокращает времена и расстояния, и там, где раньше нужно было (к примеру, для запуска нового бизнеса или выпуска нового продукта) вложить миллионы и затратить месяцы и годы – теперь зачастую достаточно достать свой смартфон и в несколько кликов найти поставщиков, покупателей, сотрудников, создать сайт, запустить продажи... Для того, чтобы быть бизнесменом в 2018 году не нужно специально учиться, не нужно искать средства стартового капитала, не нужно нанимать в штат консультантов и экспертов. Никого не удивляет ситуация, когда студент в Москве заказывает продукцию в Китае, реализует в США, а колл-центр для обслуживания своих продаж арендует на Филиппинах, а вся компания, фактически, состоит из нескольких человек, имея при этом многомиллионные обороты. Это принципиально меняет сознание.

Для гражданского общества развитие технологий тоже открывает множество горизонтов – люди становятся ближе друг к другу, им проще организовываться, а тайное становится явным. Этот процесс идет последние три сотни лет и, кажется, наконец приближается к апогею.

2. Безусловно положительным эффектом является формирование действительно свободного рынка. В идеальном пространстве цифровой бизнес-среды, к которой движется мир, любой товар и любая услуга будет доступна напрямую, «в один клик», что приведет к радикальному повышению качества этих товаров и услуг ввиду свободной и всеобъемлющей конкуренции, а так же снижения их стоимости из-за отказа от издержек, связанных с разветвленными цепочками реализации, посредниками и перепродавцами. Это – неоспоримые плюсы для потребителя, но, в то же время, непростая задача выживания в конкурентной среде для бизнеса, и практически нерешаемая – для неэффективного бизнеса. Тот, кто сегодня будет игнорировать новые веяния, завтра рискует оказаться за бортом цифровой среды и попросту потерять своих клиентов, партнеров и поставщиков.

Однако это создает и новые риски – как для национальных экономик, так и для отдельных людей. В первую очередь – в цифровой среде стираются политические и географические преграды. В этом есть как плюс, так и минус, ведь развивающимся странам будет сложно конкурировать с ведущими компаниями мира даже на своих локальных рынках.

Кроме того, трансформация технологических и бизнес-процессов уже сейчас приводит к тому, что компании сокращают избыточный персонал. Государству придется реагировать на это, реализуя какие-то программы по социальной адаптации тех, кто теряет работу в результате развития технологий, возможно, связанные с их релокацией, особенно это важно для моногородов и удаленных территорий, иначе возможна социальная катастрофа.

3. Существуют и обратные исследования, и я больше склоняюсь к тому, чтобы доверять именно им – из практического опыта. Мы в реализации проектов на базе Service Management Intelligent Automation практически в каждом проекте достигаем фактического повышения выработки одного специалиста – соответственно, увеличения производительности труда и снижения затрат на персонал.

Почему не всем компаниям это удается? В первую очередь, я полагаю, дело в подходе – фактически, даже оптимизировав и автоматизировав какой-либо процесс далеко не все компании готовы увольнять или переводить на другую работу людей, ранее его осуществлявших, особенно это актуально для России. В значительной доле компаний управление персоналом организовано неэффективно, а сами сотрудники работают значительно меньше, чем могли бы, организуй они свою деятельность правильно. Проблема ли это «цифры»? Безусловно, нет – это проблема мышления руководителей и HR-подразделений, которое хоть и меняется, но, увы, довольно медленно.

Не стоит отбрасывать и социальный вопрос, особенно если речь идет о государственных компаниях и органах власти. Зачастую сохранение, а то и увеличения численности персонала в них (и соответственно низкой удельной производительности труда) обусловлены социальными и политическими, а не экономическими причинами.

4. Основное ограничение в данный момент – это дефицит веры в трансформацию и понимания ее принципов в верхних эшелонах управления коммерческих компаний. В последнее время все говорят о цифровой экономике, но многие, очень многие лица, принимающие решения воспринимают «цифру» как некоторый инструмент, с помощью которого можно чудесным образом повысить эффективность существующих процессов, не изменяя их – то, что можно провести «сверху», без вовлечения «широких слоев» сотрудников компании или ведомства. Но это не так. Цифровая трансформация – это в первую очередь изменение взглядов, подходов к бизнесу и его процессам; взаимодействия с персоналом, контрагентами и государством; повышение прозрачности и эффективности на всех уровнях, от рядовых сотрудников, до топ-менеджеров и государственных чиновников. Готовы ли они к этому? Время покажет.

«Цифровизация приведет рано или поздно к сокращению рабочих мест»

Андрей Красовский, генеральный директор ООО «Глобальное позиционирование»

1. Цифровая трансформация воспринимается обществом, как использование цифровой эпохи для автоматизации бизнес-процессов и экономии. В сфере транспорта, например, имеются в виду: автоматический контроль температуры холодильных установок, контроль над объемами информации, автоматические уведомления и входе ТС или выходе из определенной геозоны, автоматическая обработка информации о заявке на заказ транспортного средства и так далее. Данные функции автоматизации позволят экономить не только денежные средства, но и время, трудовые ресурсы. На мой взгляд, эффект от использования систем цифровой трансформации намного шире – с их помощью совершенствуются операционные процессы бизнеса и более конкретно передается клиентский опыт, который определяет получение обратной связи.

2. Положительных эффектов значительно больше, чем отрицательных. Цифровая трансформация позволяет совершенствоваться компаниям: упрощать, ускорять процессы и улучшать продукцию.

Так, например, системы мониторинга транспорта позволяют транспортным компаниям не только существенно экономить, но и контролировать процессы с целью их дальнейшей оптимизации – это прямой путь к рациональному ведению бизнеса. Кроме того, существенным преимуществом мониторинга транспорта стала безопасность водителей и пассажиров ТС.

Тем не менее, цифровая трансформация требует стратегического подхода – недостаточно единоразово внедрить инструмент цифровой инновации, за ним требуется создание инфраструктуры поддержки на постоянной основе.

3. Цифровизация приведет рано или поздно к сокращению рабочих мест, вследствии она требует от рынка перестройки системы образования, чтобы суметь трансформировать профессии, переобучив сотрудников.

4. Россия в полной мере технологически не готова к цифровой трансформации. Ограничениями служат: нормы права, образование, исследовательская и техническая составляющие, информационная инфраструктура и безопасность. Приведу в пример проблемы внедрения систем мониторинга транспорта GPS/Глонасс. Многие компании, в настоящий момент времени, имеют низкий уровень понимания цифровой грамотности: имеет место быть непонимание функционала программ, нежелание разбираться в возможностям программ, неправильная интеграция программ, отсутствие попыток использования программ на полную мощность.

«Цифровая трансформация – это новая парадигма бизнеса и общества в целом»

Андрей Крехов, заместить директора ICL Services по специальным программам

1. Я бы не стал отделять такие понятия как «общество» и «бизнес». Для бизнеса и общества я характеризую цифровую трансформацию как «совместное использование современных технологий для кардинального повышения производительности и ценности, как для предприятий, так и самого общества».

Собственно общество и является потребителем цифровизации, и использование достижений цифровой эпохи, таких как аналитика, мобильность, социальные медиа и умные устройства выносят общество на следующий, еще более качественный этап его развития. Предложение более качественного уровня и ценностей для общества – это в первую очередь и более качественный показатель для меня как потребителя в этом обществе, и здесь мы видим общее понимание и совпадение ожиданий. Если не совпадают – значит человек не получает или не видит лично для себя ценность от цифровой трансформации. Следовательно, он не вносит сам частичку этой ценности в общество.

Цифровая трансформация – это новая парадигма бизнеса и общества в целом. Но, одно из главных условий цифровой трансформации – это сами люди и особая культура инноваций, нового уровня ценностей как внутри компаний, так и в обществе в целом. Именно это в совокупности и даёт понимание людям принять эту трансформацию.

2. Из положительных сторон: развитие цифровых экономик приведет к росту конкуренции как на локальных, так и на глобальных рынках. Соответственно общество будет в выигрыше. Цифровая трансформация – это не просто автоматизация процессов. Это комплексное изменение методов и инструментов работы, самого подхода к бизнесу, которое выводит его на качественно иной уровень предложения конечной продукции конечным потребителям. На индивидуальном уровне работа по сути будет виртуализироваться – трудовой процесс уже не связан с физическим рабочим местом. Это даст возможности для более комфортных, а главное широких возможностей продажи своих компетенций различным работодателям. В таких условиях сотрудник управляет своим временем и сможет его продать уже нескольким работодателям, повысив свой персональный доход. Из отрицательных сторон стоит упомянуть потерю множества трудоемких и ресурсозависимых специальностей. К сожалению, любая трансформация всегда оставляет за бортом тех, кто по какой-либо причине не принял новые условия и соответственно оказался за бортом развития нового общества.

3. Различные компании движутся по пути цифровых преобразований с разной скоростью, и большинство пока не достигают требуемых результатов, чтобы можно было уверенно сказать: «Да, цифровая трансформация не особо повлияла на производительность». Почему? Ответ лежит в той плоскости, когда руководители сосредоточены на трех ключевых направлениях деятельности своих предприятий: клиентский опыт, операционные процессы и бизнес-модели. В условиях слабой конкуренции, особенно в России, должным образом не уделяется внимание управлению производительностью. То есть компании остаются верны своему традиционному бизнесу и при этом подключают цифровые технологии, но совсем не для того чтобы создать новые точки роста. Цифровая трансформация – это прежде всего цифровые изменения в бизнесе, создание новых моделей цифровых бизнесов и цифровая глобализация. К сожалению, к этому многие компании старого типа просто не готовы.

4. В России это прежде всего информационный шум, направленный в сторону предприятий госсектора, которые являются доминирующими предприятиями в российской экономике. Да, они могут говорить, что внедрили цифровые технологии, но в условиях отсутствия конкуренции и неповоротливости и незаинтересованности к оптимизации должного эффекта не будет. Если говорить о нового типа цифровых компаниях в России, то их отличает такое качество, как закрытость – уменьшение рынков, слабая экономика, политическая нестабильность. Все это является тормозом для их развития и роста. А именно они должны стать локомотивом новой цифровой экономики нового типа, а не консервативные компании, не готовые поменять кардинально границы своих бизнес-моделей.

«Рынок интернета вещей в нашей стране каждый год увеличивается более чем на 20%»

Вениамин Липский, основатель и финансовый директор финтех-проекта Kviku (МФК «ЭйрЛоанс»)

Рынок интернета вещей в нашей стране каждый год увеличивается более, чем на 20%. И этот темп понемногу будет усиливаться. Способствовать этому процессу будет массовая цифровизация крупных компаний и корпораций. Также вопросами цифровизации занимаются некоторые госструктуры и ведомства, которые прорабатывают программы внедрения сервисов, основанных на цифровых технологиях, практически везде, где это может быть применимо.

Таким образом, постепенно в России начинает формироваться соответствующая инфраструктура. Но возросший интерес к этому рынку наблюдается также и со стороны бизнеса. Уже сейчас аналитики отмечают прирос инвестиций в сферы, которые формируют соответствующую экосистему: это и развитие услуг связи, разработка новейшего программного обеспечения и необходимого оборудования.

Но одним из сдерживающих факторов развития интернета вещей остается отсутствие внятной позиции государства. До сих пор отсутствуют какие-либо стандарты, необходимые для регулирования всех процессов по построению цифровой экономики. Конечно, соответствующие ведомства сейчас ведут активную работу по разработке и принятию стандартов. По крайней мере, мы слышим об этом от руководителей основных ведомств на форумах и конференциях, посвященных «индустрии 4.0».

Кроме того, в ближайшие несколько лет (3-5 лет) при отсутствии глобальных экономических шоков и курсовых изменений рынок интернета вещей в России перевалит за 10 млрд. долларов. Выработка некой централизованной позиции даст огромный толчок к массовой цифровизации. К самым ожидаемым сценариям можно отнести модернизацию городской инфраструктуры, которая будет способствовать автоматизации многих процессов в логистических решениях, управлении транспортным и пассажиропотоками, энергосбережение, рациональное использование воды и электроэнергии.

В настоящее время производственная сфера остается одним из лидирующих направлений в развитии интернета вещей. Бизнес всегда больше других заинтересован в повышении своей эффективности и снижении издержек. Но мы также отмечаем и улучшение в работе городского транспорта, по крайней мере, это хорошо заметно на примере крупных городов, таких как Москва и Санкт-Петербург, где возможные сбои в работе транспорта могут сопровождаться колоссальными экономическими потерями. Инвестиции в развитие оборудование и IT услуг пока опережают инвестиции в разработку программного обеспечения, но в ближайшие годы ситуация может измениться в пользу разработки софта.

Огромную роль в цифровизации экономики играет финтех. Россия по уровню развития финансовых услуг вошла в тройку мировых лидеров, поэтому одно из приоритетных направления деятельности ЦБ сейчас связывается именно с финтех-индустрией. Особое внимание сейчас получают те проекты, которые продвигают технологии, которые менее подвержены взломам. Кибербезопасность в последние пару лет имеет приоритет.

Также представители ЦБ обсуждают вопросы создания стандартов информационной безопасности для финансовых учреждений. На рынке МФО ЦБ провел большую работу за последние 2 года, в результате чего произошла чистка отрасли. Ушло большое количество недобросовестных компаний, на смену которым пришли организации с полностью прозрачной деятельностью.

Вселяет оптимизм тот факт, что ЦБ при принятии каких-либо стратегических решений прислушивается к мнению участников рынка. Это в целом создает основу для развития финтех-индустрии, правила работы понятны всем участникам. Сейчас в качестве базовых критериев для развития финтеха называются такие элементы, как повышение качества удаленной идентификации, создание платформы для мгновенных платежей и другие. Интернет вещей будет играть в этих процессах весомую роль, позволяя повышать качество обмена данными, необходимого для дальнейшего развития сервисов.

«Бизнесу нужно привыкнуть к инвестициям в цифровую перезагрузку людей и технологии»

Игорь Морозов, к.э.н., ректор Академии АйТи

1. Вызовы цифровой трансформации я бы оценивал с оптимистичной позиции. Специальности эволюционируют, автоматизация заменяет рутинные процессы. Мы движемся к естественному нарастанию спроса на кадры, способные адаптироваться к меняющимся условиям, обладающим глубокой экспертизой в области IT-технологий. Формирование прогрессивных профессиональных и управленческих компетенций станет приоритетной целью цифровой экономики, и эти тенденции я отношу к положительным и логичным эффектам.

2. Глобальные причины всем хорошо известны – старение населения, недостатки образования, низкий уровень управленческих и технологических компетенций.

К сожалению, российские компании много лет пренебрегали инструментами повышения производительности труда. Вместе с тем складывающаяся картина позволяет увидеть те ресурсы и резервы, которые возможно использовать для кардинального изменения ситуации. Бизнесу нужно привыкнуть к инвестициям в цифровую перезагрузку людей и технологии. Статьи бюджета на обучение персонала должны быть обязательными в финансовых планах компаний, рассчитывающих на повышение производительности труда.

3. Цифровизация меняет подходы к государственному управлению и правовому регулированию. Нарастает целый ряд вопросов в области инфраструктурных решений, интеллектуальных прав, информационной безопасности. Весьма остра проблема кадрового потенциала, как я уже отмечал. Кадров для прорыва просто нет.

Возможно, острота проблемы будет снята в рамках госпрограммы «Цифровая экономика», принятой в 2017 году. Цель которой организовать системное развитие цифровых технологий. Проект кадрового обеспечения госпрограммы предусматривает доступ более 1 млн россиян ежегодно к онлайн-программам второго высшего образования. В целом госпрограмма направлена на трудовую переориентацию кадров. Цель хорошая. Теперь важна реализация.

«Руководство госкомпаний еще не очень понимает, что это такое и не очень к этому стремится»

Дмитрий Нор, SkySoft, директор

1. Для меня цифровая трансформация – это применение технологий в бизнесе для повышения его конкурентоспособности, улучшения работы или захвата новых рынков. Я думаю, что мое мнение совпадает с мнением общества.

2. Положительные: повышение производительности труда, оптимизация бизнес-процессов. Все это улучшает работу предприятий, делает их более современными и дает им конкурентное преимущество перед теми, кто не занимается цифровой трансформацией. Появляется возможность более качественно анализировать работу и делать более правильные управленческие решения.

Отрицательные: для персонала это не очень удобно, так как повышается контроль руководства за их работой, все задания и время работы можно отслеживать. Кроме того нет необходимости делать некоторую рутинную работу и те сотрудники, которые ее делали, становятся не нужны и теряют работу.

3. Мне кажется, это может быть связано только с тем, что был выбран неправильный путь трансформации либо решение было реализовано неграмотным подрядчиком. Например: когда внедряли CRM-систему не были точно определены цели и неправильно подобрано решение (сама CRM-система).

Это может быть из-за того, что при проведении тендера на крупном предприятии (государственном или частном не важно) подрядчик не смог сделать качественное предложение, и выбрали из того, что есть. А сами сотрудники, которые тендер проводят, не заинтересованы в том, чтобы выбрать лучшее решение, для них главное не потерять премию или работу. Такое часто может происходить на крупных предприятиях (особенно государственных). А именно они и нуждаются в качественном решении для цифровой трансформации.

4. Вижу. Именно те, которые были описаны выше. Кроме того руководство госкомпаний еще не очень понимает, что это такое и не очень к этому стремиться. С частными предприятиями дело обстоит намного лучше, на мой взгляд. Они готовы пробовать внедрять разные цифровые приложения, если они будут полезны для компании. А у нас в СНГ государственных предприятий подавляющее большинство, поэтому эти проблемы будут еще довольно долго продолжаться.

«Часто идет автоматизация бардака. Получается довольно-таки быстрый бардак. Но все равно бардак»

Дмитрий Одинцов, директор по развитию TrueConf

1. На самом деле у общества, на мой взгляд, есть полное непонимание что это такое, для чего нужно и почему требует затраты кучи денег. Пользу для себя люди тем более не видят, ассоциируя такие вещи с тотальным надзором. Общее образование не дает понимания таких терминов как цифровая экономика, а по ней уже введены должности в правительстве. Явно для большинства такие процессы выглядят, как сомнительный повод потратить деньги. При этом работы по разъяснению, что это и зачем нужно – не ведутся. Все попытки чиновников говорить пока неуклюжи. Причина понятна – чиновники и сами не совсем понимают, что это и зачем. Сказали внедрить – внедрим. При этом мне, например, нравится, что большинство моих личных процессов с государством уже идут в цифровом мире – госуслуги, безналичная оплата и контроль ЖКХ, запись в школу и прочее. Но, например, необходимость полностью писать паспортные данные с местом и датой выдачи – это, конечно, совсем каменный век. Еще есть к чему стремиться.

2. Конечно, все подобные инициативы положительны. Мы, айтишники, в широком смысле приветствуем это. Развитие инструментов цифрового взаимодействия с государством – это прекрасно. Главное, чтоб это было повсеместно. Из каждой деревни можно получить все справки, не выходя из дома – еще одна причина не переезжать или просто не поехать в город. Не будет никакой разницы, где вы живете, все доступно везде. Даже за рубежом.

При этом не надо забывать, что общий уровень айтишной грамотности довольно низкий. Старшее поколение конечно старается, но им это не так просто дается. А жаль. Но есть методы им помочь, консультанты, упрощенные интерфейсы и так далее. В Сбербанке же стоят консультанты и помогают поставить банковское приложение на мобильный пожилым людям. Так и победим.

Ну, и про нюансы, связанные с безопасностью данных – утечки в государстве регулярны (базы ГИБДД, налоговой), и это печально. Всем коммерческим структурам надо соблюдать строгие требования и тратить много средств на защиту информации, а тут такой демотивирующий пример. С этим пора заканчивать. Плюс, тут тоже есть пример, доступ к моим данным я же и должен разрешать.

3. А причем тут производительность труда? И опять же – что есть цифровизация, результатом которой стало падение. Заполнение на ПК пожилыми бабушками очередной формы в неудобном интерфейсе? Так упадет производительность. Никуда не денется. Часто идет автоматизация бардака. Получается довольно-таки быстрый бардак. Но все равно бардак.

4. Да все подряд. Нежелание работать в открытую, страх потери управления. Денег, опять же, жалеют. Много раз был свидетелем, как на необходимую предприятию видеосвязь деньги зажимались, но при этом закупки дорогих машин и мебели для руководства шли полным ходом. И не только в государственных структурах. И стандартные проблемы – непонимание даже самого термина «цифровая трансформация». Это как с телемедициной – все нутром чувствуют, что это, а спроси 10 врачей – получишь десять разных ответов. И каждый, скорее всего, правильный.

«В России только 25% компаний относятся к цифровым, и 46% еще на пути трансформации»

Светлана Савельева, руководитель департамента развития отраслевой экспертизы группы компаний Softline

1. Цифровая трансформация – это оптимизация бизнес-процессов, продуктов и операций для получения выгод цифровых технологий. ГК Softline выделяет для себя три основных направления деятельности наших клиентов, где цифровых технологии приносят значительный эффект: технология взаимодействия с клиентами и аналитика поведения рынка, изменение продуктов и сервисов под клиентов, адаптация бизнес-процессов под предоставляемые сервисы.

Цифровая трансформация несет в себе ряд рисков. Во-первых, даже для стабильных и сильных на данный момент организаций нет никаких гарантий, что их место не займет другой игрок, который быстрее преодолеет процесс трансформации, ранее войдет в стадию цифровой зрелости, сможет создавать новые направления деятельности, свойственные цифровому бизнесу. Для этого в компаниях вводится институт CDO (chief data officer) – лидера изменений, связанных с внедрением цифровых технологий. Компании, которые введут в штат CDO, получат преимущество в новых условиях рынка.

Во-вторых, ЦТ подразумевает вызовы, связанные с обеспечением кибербезопасности. Присутствие цифровых технологий абсолютно во всех аспектах деятельности предприятия накладывает повышенные требования к стабильности ИТ-инфраструктуры и к устойчивости важных с точки зрения непрерывности бизнеса приложения и информационных систем.

Критически важным становится обеспечение кибербезопасности. Вероятно, технологический разрыв между собственными департаментами информационной безопасности даже крупных компаний и провайдерами со специализацией на ИБ-услугах будет только расти – в пользу провайдеров со специализацией на кибербезопасности. Об этом позволяют судить актуальные тенденции рынка. Рост числа атак и их усложнение мотивируют провайдеров ИБ-услуг использовать для их предотвращения более совершенные решения – в том числе на основе искусственного интеллекта, машинного обучения и блокчейна – чего корпоративные ИТ-департаменты себе позволить не могут. Отсюда –очевидная тенденция к скорому переходу значительной части предприятий на обслуживание к специализированным ИБ-провайдерам по модели управляемых услуг, таких как Security Operation Center.

2. Вот каких положительных эффектов следует ждать в рамках успешного прохождения цифровой трансформации:

• Повышение эффективности работы компании. ЦТ предполагает оцифровку всех бизнес-процессов и их тщательный анализ, на основе которого возможна тонкая настройка работы всей компании и ее отдельных функций как раз в целях повышения эффективности.
• Максимально быстрое извлечение прибыли. Время выведения сервиса и/или продукта на рынок (time-to-market) существенно сократится. Неприбыльные направления будут быстро закрываться; количество денег, потраченных на поддержание проектов-«зомби», снизится. Прибыльные направления будут масштабироваться на всю компанию, либо на весь рынок.
• Повышение эффективности ком-муникаций как внутри компании, так и с внешними контрагентами. Оцифровка процессов и функций, наконец, приведет к созданию единого понятийного поля (если хотите, языка) для партнеров и клиентов.

Отрицательные моменты также присутствуют:

• Предприятия могут столкнуться с нехваткой технической экспертизы и навыков. В рамках международного исследования, проведенного в 2017 году Мюнхенским техническим университетом и компанией SAP, выяснилось, что сотрудники 64% компаний не имеют необходимых навыков для успешной цифровой трансформации. Только 16% компаний уже создали подходящую программу набора сотрудников или тренингов для подготовки базы навыков, которые нужны для формирования цифрового будущего в их компании. В некоторых случаях для успешного проведения цифровой трансформации необходимо внеплановое повышение квалификации сотрудников, прохождение соответствующих курсов и тренингов. Инвестиции в дополнительное образование в будущем могут упростить переход к инновациям и сформировать новую цифровую культуру предприятия, когда работник самостоятельно принимает решения и отвечает за них.
• Унаследованные технологии и инфраструктура. Трансформацию многих предприятий тормозят ключевые технологии, на базе которых построен их ИТ-ландшафт. Например, ПО, разработанное десятки лет назад, или архитектура мейнфреймов, которые уже не способны справиться с современными задачами. Так считают 89% компаний, опрошенных в ходе международного исследования, проведенного в конце 2017 года агентством Vanson Bourne. Главными причинами этой проблемы называют большую нагрузку на ИТ-инфраструктуру в связи с внедрением цифровых технологий, риск прерывания главных бизнес-процессов при любом изменении унаследованной системы, большие расходы на ее изменение, недостаток обученного персонала для обслуживания унаследованной инфраструктуры, отсутствие четкого плана миграции бизнес-критичных приложений. В этом контексте ожидается, что компании будут все более активно переносить рабочие нагрузки и приложения в облачные среды.
• Сложность интеграции технологий. В компаниях, которые хотят избежать этой сложности, должен быть выстроен процесс research & adaptation, то есть поиск технологий и успешная их адаптация под конкретные задачи. R&A станет одной из ключевых компетенций ИТ-консультантов. Поясню на примере Softline. Корпоративный венчурный фонд Softline Venture Partners помогает в поиске компаний, стартапов, команд, разрабатывающих инновационные технологии. Из этих идей и продуктов вендоров, а так же собственных разработок, словно из кубиков, Softline, как R&A-эксперт уже собирает сервисы, способные решить задачи заказчиков.

3. Реальные примеры все же говорят о росте производительности. Крупнейшие игроки на рынке ритейла, внедрив технологии Big Data и Machine Learning, снизили количество ручных операций в 50 раз и повысили выручку до 240%. Внедрение IoT в авиапромышленности и металлургии снизило эксплуатационные затраты и повысило предсказуемость систем. На макроуровне успешная цифровизация ведет к росту экономики и благосостояния.

4. В России только 25% компаний относятся к цифровым, и 46% еще на пути трансформации, несмотря на государственные директивы и общемировые тренды. Для прогресса цифровой трансформации как явления существует полоса препятствий: унаследованные технологии, слабая корпоративная культура, нехватка специалистов квалификации data scientist, проблемы безопасности и отсутствие единой стратегии, сложность интеграции технологии.

Коллаборация ИТ-консультантов и CDО – первые назначения на эту должность уже проходят в российских корпорациях – станет мощным толчком ко всероссийской цифровой трансформации.

«Прежде всего, цифровая трансформация – это обретение страной технологического суверенитета»

Григорий Сизоненко, генеральный директор компании «ИВК»

1. Сегодня существует множество трактовок термина «цифровая трансформация». На мой взгляд, здесь надо стараться избегать абстрактных рассуждений о высоких технологиях как двигателе прогресса, источнике небывалого роста производительности труда и его невиданной экономической эффективности. Давайте сосредоточим внимание на конкретных задачах, решение которых способно принести ощутимую пользу в обозримой перспективе.

Прежде всего, цифровая трансформация – это обретение страной технологического суверенитета. Сегодня в России ИТ-инфраструктуры целых отраслей работают преимущественно на зарубежных ИТ-решениях. Это совершенно недопустимое положение дел.

Ситуация сильно осложняется тем, что на множестве российских объектов критической инфраструктуры ключевых отраслей российской экономики (энергетической, нефтегазовой и других) используются безнадежно устаревшие версии операционной системы Windows, которые уже не поддерживаются разработчиком. Их уязвимости хорошо известны и могут быть использованы либо хакерами, либо зарубежными проводниками антироссийских санкций. Это настоящая «пороховая бочка» для всей нашей экономики.

Однако цифровая трансформация – это не механическая замена одних технологических решений на другие. Это сложный, фундаментальный проект, это и отличная возможность осознать и исправить допущенные ранее ошибки. Трансформация должна начинаться не с внедрения инновационных технологических решений, а с аудита уже существующей ИТ-инфраструктуры. Надо «семь раз отмерить» прежде чем «ломать и строить заново». Насколько продумана и оптимальна архитектура корпоративной ИТ-системы организации? Сложилась ли она стихийно и бессистемно, или в ее основе лежат системообразующие технологии интеграции разнородных информационных ресурсов (middleware), позволяющие создавать и органично поддерживать развитие корпоративной информационной системы на фоне любых изменений в автоматизируемых бизнес-процессах, обновления технологических решений, изменений масштаба и сложности ИТ-инфраструктуры? Если в устаревшую архитектуру встраивать супер-современные передовые решения, они никогда не дадут ожидаемого эффекта.

Замену технологических решений надо начинать с фундамента – с отечественной операционной системы на основе Linux. Именно ОС обеспечит надежную работу самого разнообразного прикладного программного обеспечения на отечественных и зарубежных аппаратных платформах.

2. Безусловный положительный эффект заключается в том, что государство осознало необходимость развития в стране собственной технологической базы в сфере ИТ. Нормативная база способствует формированию внутреннего рынка потребления отечественных технологий.

3. Полагаю, что в первую очередь эти выводы связаны с несовершенством системы измерений и размытостью терминологии. Прежде чем измерять степень влияния цифровизации на рост производительности труда, надо четко определить – какие именно технологические и организационные изменения мы понимаем под цифровизацией? До тех пор, пока общество, индустрия ИТ, государственная власть не придут к единому видению цифровой трансформации, все подобные оценки будут в достаточной степени субъективны. Кроме того, крайне сложно, если вообще возможно, выделить долю влияния ИТ на эффективность процессов в любой из сфер нашей жизни: от государственного управления и производства – до обучения, медицинского обслуживания и т.п. Сами по себе информационные технологии, даже самые передовые, – не панацея от проблем. Цифровизация «срабатывает» только в комплексе мер по совершенствованию (и применению!) нормативной базы, модернизации производства, оптимизации управленческих процессов, расстановки приоритетов в социальной сфере.

4. Главная проблема – «в головах». В отечественной отрасли ИТ ощущается острейшая нехватка специалистов с надлежащими знаниями и мотивацией. Десятилетия монополизации российского рынка зарубежными производителями привели к тому, что в стране выросло целое поколение специалистов, приученных потреблять технологии. В сфере ИТ во многом утрачены культура производства и психология победителя.

Долгое время российская сфера информационных технологий была практически полностью монополизирована западными вендорами. Их маркетинговая политика последовательно и настойчиво внушала: разработчики обобщили мировой опыт автоматизации бизнес-процессов, выявили лучшие практики и воплотили их в своих ИТ-решениях. Остается лишь приобрести решение, внедрить и адаптировать к нему свои «неправильные» бизнес-процессы. Заказчикам и интеграторам не требовалось размышлять ни над постановкой задач, ни над путями их решения. Они сразу получали «лучшую» модель автоматизированных бизнес-процессов с инструкциями по внедрению решений. Удобно, престижно, перспективно.

В результате, целой отраслью были утеряны знания и навыки постановки задач, разработки архитектуры корпоративных информационных систем, создания технических заданий. ИТ-специалисты привычно подменяют формулировки задач готовыми формулировками решений. Надо менять эту пагубную для страны практику, и прежде всего – изменять принципы подготовки молодых специалистов.

Важно не только дать им сумму знаний, а психологически настроить на решение сложных задач, на разработку собственных технологий, на создание сложных прорывных решений.

«Темой цифровизации интересуются ИТ-специалисты среднего звена. Руководство компаний не всегда понимает, зачем она нужна»

Александр Тарасов, управляющий партнер компании DIS Group

1. Цифровая трансформация не появилась из ниоткуда. С 80-х годов компании активно переводили бизнес-процессы в электронный формат и собирали данные. Теперь большинство процессов в цифре, а данные собираются в очень больших объемах. Поэтому стало возможным сделать качественный скачок – провести цифровую трансформацию.

Цифровая трансформация позволяет компаниям использовать новые бизнес-модели, максимально персонализировать свое предложение, значительно улучшить качество предоставляемых услуг.

Мою жизнь цифровая трансформация меняет так же кардинально, как и жизни всех остальных людей. Она дает нам новое качество услуг, в том числе некоммерческих, которые предоставляются государством. Например, система единого окна позволяет значительно экономить время и усилия.

Коммерческие компании в свою очередь имеют возможность персонализировать свое предложение. Если я один раз зашел на сайт, где продаются дорогие фотоаппараты, меня не нужно заваливать спамом, предлагая купить их снова и снова. Нужно проанализировать большие данные обо мне и, возможно, предложить мне кредит на такую затратную покупку.

2. Цифровая трансформация призвана помочь нам всем экономить силы, время, деньги. Что делают агрегаторы такие, как Tripadviser или Booking? Они помогают найти товары и услуги быстрее, удобнее и по меньшей цене.

Отрицательных эффектов два. Мы проводим слишком много времени в онлайне, а данные, которые компании собирают о нас, подвержены утечкам.

Мы движемся к чипизации – единой авторизации. Утечка в таких условиях может нанести непоправимый ущерб. Я считаю, что будет лучше, если все данные будет централизовано хранить и защищать государство.

3. Цифровизация действительно пока не привела к повышению производительности труда и сокращению рабочих мест. Иногда наоборот внедрение новых технологических решений может потребовать создания новых позиций.

На сегодняшний день еще ни одна технология не заменила человека полностью. Технология может помочь человеку. Но, если он работает недостаточно эффективно, ставит неверные цели и задачи, производительность труда расти не будет.

Помочь повысить производительность труда может анализ больших данных. Он выявит слабые места в бизнес-процессах.

4. Ключевое ограничение – в том, что темой цифровизации интересуются ИТ-специалисты среднего звена. Руководство компаний не всегда понимает, зачем она нужна.

В региональной власти также часто нет четкого понимания, как цифровая трансформация может помочь в управлении. При этом она могла бы помочь эффективнее инвестировать бюджетные средства. Собирая и анализируя большие данные о гражданах, власть смогла бы направлять средства адресно, туда, где они нужнее. Например, ремонтировать самые важные для региона дороги.

«Цифровизация предъявляет очень жесткие требования к экспертизе и компетенциям сотрудников»

Максим Тикуркин, генеральный директор компании «Системный софт»

1. Цифровая трансформация влияет на общество как на макроуровне, так и на уровне каждого человека. Для бизнеса и экономики это, в первую очередь, способ существенного повышения производительности труда, как в масштабах отдельной компании, так и для целых отраслей. Это происходит благодаря коренной перестройке компании: системы лидерства и культуры, управления клиентским опытом, цепочки создания стоимости и инструментов производства. Все технологии, которые сегодня развиваются – облака, средства обработки больших данных, машинное обучение, роботизация бизнес-процессов – так или иначе работают на достижение этой цели.

Но есть и другой уровень: для человека цифровизация означает уменьшение объема рутинной работы со всеми плюсами и минусами. Лично для меня, как для руководителя, она означает возможность лучше понимать и контролировать бизнес, делать его результаты более предсказуемыми, а работу – более прозрачной на всех уровнях управления.

2. О плюсах сказано и так много, но и отрицательные стороны, конечно, есть. Мне кажется, что основной «минус» состоит в том, что многие люди боятся потерять рабочие места и стараются противодействовать цифровому изменению бизнеса. Цифровизация предъявляет очень жесткие требования к экспертизе и компетенциям сотрудников: людям приходится учиться на протяжении всей жизни. Само по себе это не плохо, но для многих сложно.

3. Если честно, мне не попадалось серьезных исследований, которые наглядно и мотивированно показывали бы отсутствие роста производительности труда. Пока сложно оценивать реальный эффект (особенно в России), так как уровень проникновения еще низок, и выделить влияние цифровизации на динамику сложно. Пока можно ориентироваться лишь на ожидания руководителей бизнеса, а они довольно высокие. По данным PWC, опубликованным Forbes менее месяца назад, 86% из 2000 опрошенных руководителей производств считают, что цифровизация существенно сократит издержки и повысит выручку в ближайшие 5 лет.

4. Основное ограничение для России – бюджеты, причем не только на ИТ-инструменты. Цифровая трансформация требует изменения культуры и процессов, что часто бывает сложно и дорого. Поэтому первыми в России на этот путь встали отрасли, где технологии означают прямые конкурентные преимущества, в частности финансовый сектор.

Tel.: (499) 277-12-41  Fax: (499) 277-12-45  E-mail: sa@samag.ru

Copyright © Системный администратор